Противоборство

– Нельзя теребить агента перед сложнейшей операцией действиями, которые отработаны для уголовников. У этих агентов такая интуиция, они умеют так анализировать и просчитывать, каких у него в штате не было и ещё долго не будет. Они специалисты старой школы, старой закваски. А как всё просчитает, обнаружит, то все последствия возложит на вас лично. Тот посидит на горшке, подумает и объявит, ну ты уже слышал: он сам все решает, докладывать ему обо всех деталях ну и прочее. Ну, вот хрен ему! Обо всех, чтобы он все испортил! Не допущу. Не тревожься, Фёдор, в обиду твоих не дам и тревожить их пока ты на операции не позволю. А там видно будет, как карта ляжет. И с наружкой вопрос решу. Правда опять этой голове придётся объяснять. Ну, ничего недолго осталось. Главное чтобы результат от всего этого был. В общем, действуй, как наметил. С моей стороны только поддержка и какая нужна помощь. Чего ещё надо будет, говори, номер знаешь, встречаться будем здесь же. Ну, всё Фёдор, пока!

Распрощавшись с ним, вернулся домой, переоделся и поехал в клуб. Как только он вошёл, представился охраннику и дежурящей там даме, его тут же ухватили и провели в секретарскую. Вежливо улыбаясь, попросили паспорт, забрали и пояснили: его вместе с остальным вернёт сама вице-президентша Российского отделения Золотого клуба.

Пожав плечами и раздевшись, он прошёл в зал, где уже собралось практически всё большинство завсегдатаев. Вице-президентша интеллигентного вида, довольно элегантная дама объявила программу встречи. В первом номере этой программы прозвучало поздравление пятитысячного юбиляра-члена клуба. Поздравление было обставлено, как положено, аплодисменты, цветы, шампанское, речи, в числе которых было и письмо самого президента Международного Золотого клуба. В заключение этого поздравительного мероприятия эта милая, элегантная дама, приятно улыбаясь, вручила ему конверт, объявив присутствующим о его содержимом. Под гром аплодисментов и завистливые улыбки пришлось Фёдору Ивановичу а по документам Николаю Васильевичу вытаскивать из конверта платиновую карту и помахать ею. К его удовлетворению знакомый, приведший Фёдора Ивановича в клуб, стараниями сотрудников генерала отсутствовал.

Далее вечер в клубе пошёл своим чередом. В одном из перерывов его позвала в кабинет заместительница вице-президента и обстоятельно разъяснила дальнейшие действия, а также когда, во сколько и откуда уходит международный экспресс-автобус, а также, где он сможет задержаться и на сколько дней, чтобы не опоздать на возвращающийся обратно в Москву экспресс. Он внимательно её выслушал, задал интересующие вопросы, поблагодарил. Но долго на встрече членов клуба не задержался и вскоре отбыл к себе домой на своей новой престижной иномарке. Дома его встретила жена. Ей явно очень хотелось знать, куда это ездил её муженёк, да ещё одетый в лучшее. Но по старой привычке ничего не спрашивала, если муж не говорит, то ей интересоваться этим не положено, он скажет только то, чего посчитает нужным и когда это нужно. Спросила:

Ужинать будешь?

И заметно повеселела, увидев соглашающийся кивок. Вскоре он, переодетый в привычное домашнее одеяние, умытый, уже восседал за столом рядом со своей Марией и вернувшейся из каких-то гостей дочкой. Стол и на этот раз был достаточно празднично сервирован, правда, к великому огорчению дочки, без шампанского. Снова тараторила их дщерь, уже великовозрастная, но ещё не утратившая готовность всему радоваться, делиться впечатлениями, в общем, жить и чувствовать все по-молодому. Они и Мария только улыбались, слушая её трескотню, и поглядывали друг на друга.

Утром, покормив и проводив жену с дочкой, принялся внимательно изучать материалы, переданные генералом. Просидел за этим занятием весь день, до самого возвращения близких домой. Снова совместный ужин под рассказы дочери и уже жены, тоже полной впечатлений о работе на фирме.

Признаться, Фёдор Иванович очень устал от проделанной работы, ему хотелось лечь, забыться, чтобы всё крутящиеся в его голове улицы, площади, дороги куда-то исчезли, вернее «улеглись» на свои положенные места в его мозгу. Но он по старой памяти хорошо знал это не минутное дело, нужны часы! Но, в конце концов, сумел заставить себя успокоиться и заснуть.