Противоборство

Фёдор Иванович пожал плечами:

– От меня, чего надо?

– Вы сейчас займётесь своей легендой, Вас загримируют, подготовят необходимые документы. Вы вникните в бумаги основательно, тут не должно быть прокола.

– Ясно, я готов.

Его собеседник вышел в другую комнату и, кому-то позвонив, переговорил: «Придётся подождать минут сорок».

Фёдор Иванович, хмыкнув, прошёл в комнату, служащую ему кабинетом, уселся за свой ноутбук, принялся редактировать голландские пейзажи. В указанное время в комнату вошёл не высокий, плотный господин с большим кейсом. Оглядевшись, снял в прихожей зеркало, повозился некоторое время, устанавливая его на столе в нужном положении. Затем подвинул к столу торшер, опять повозился с ним, устанавливая нужный угол освещения. Отошёл в сторону поприкидывал, затем взял свой кейс, принялся вытаскивать из него разные баночки, пакетики, косметические и прочие принадлежности. Эта процедура, судя по его виду, полностью захватила его, сейчас он выглядел истым художником, принимающимся за лучшее своё произведение. Движения его стали точными, короткими, а глаза внимательными, всё видящими. Он что-то даже «замурлыкал» негромко, принявшись за работу. Это действо продолжалось тоже минут сорок, наконец, ещё раз взглянул в отображениие в зеркале, устало вздохнул:

– Конечно, не шедевр, сами понимаете, не те условия, но вроде бы не плохо. Да-а, не плохо!

Фёдор Иванович, как-то отрешенно воспринимавший процедуру своего преобразования, всмотрелся в зеркало, сам себя не узнавал, совсем другой человек. Мастер, довольный его реакцией, не смог удержать торжествующей улыбки. А вошедший коллега тоже удивлённо споткнулся:

– Который раз вижу Ваши преображения и всё никак не могу к ним привыкнуть. Надо же так изменить человека. Он взял мастера за руку и вышел с ним, но тут же вернулся с другим. Тот вошёл с сумкой и сразу же принялся вытаскивать свитерок, рубашку, брюки, пиджак, беретку, полусапожки. Заставил переодеться и вышел. Минут через десять вернулись молчаливый телохран и этот господин. В руках они несли осветительную аппаратуру и белый экран. Быстро всё расставили, повесили. Господин включил аппаратуру, принялся её устанавливать в нужное положение. Найдя нужное освещение экрана и стула, вышел, но вскоре опять вернулся с парой цифровых фотоаппаратов. Усадив Фёдора Ивановича на стул, ещё подрегулировал освещение, принялся манипулировать фотоаппаратурой. Закончив съёмку, ушёл, телохран, наблюдавший за всей этой процедурой, собрал все принадлежности и вынес их в два приёма. Практически тут же объявился коллега с бумагами. Он разложил их на столе, принялся объяснять:

– Пока будут готовы остальные документы и справки, изучите по этим листам Вашу легенду.

Вглядевшись в бумаги, он понял:

– Теперь его новое имя Иван Семёнович Штильман, профессия – экспедитор, а едет он в люберецкую птицефабрику для закупки её продукции, яиц и тушек цыплят. Память у Фёдора Ивановича была отменная и вскоре ему уже досконально была ясна его роль. Как только закончил с вживанием в новую роль, в комнату вошёл коллега. В руках он нёс потёртый паспорт, замызганное удостоверение, водительское удостоверение. После непродолжительной, но довольно скрупулёзной «прогонки» по навязанной роли, ему предложили одеть лёгкую куртку с капюшоном и следовать за ними. Спустя несколько минут они шли по улице. Впереди телохран, за ним он, а коллега замыкал шествие. Быстро обогнули дом, вышли в переулок, дворами проскочили на широкую улицу. Там подошли к стоящей серой машине, сели и поехали. Спустя полчаса езды остановились у какого-то крупного универсама. Тут же к ним подъехал мини-фургон. Коллега ободряюще похлопал по плечу:

– Ну всё, экспедитор, карета подана. Не забывайте… Удачи. Фёдор Иванович пересел в кабину мини-фургона, поздоровался с водителем. Тот что-то пробурчал в ответ, окинул его хмурым взглядом и включил движок. По дороге, понаблюдав за обстановкой, заметил за ними на некотором расстоянии следует всё та же серая машина. Водитель о чём-то сосредоточенно размышлял, но вёл свой фургон весьма аккуратно. На выезде из Москвы у пункта ДПС их остановили. К ним подошли двое ГАИшник и мужчина в штатском.

Фёдор Иванович, как и было оговорено, смежил веки и изобразил из себя человека уставшего, задремавшего в повседневной рутине своей работы. ГАИшник приказал водителю выйти, предъявить документы и открыть отсек. Через некоторое время после завершения осмотра и выслушивания безразличных усталых ответов водителя, он потребовал разбудить спящего Фёдора Ивановича:

– Ваши документы? Изображая из себя застигнутого врасплох, едва проснувшегося трудягу, стал шарить по карманам. Подошедший к ним штатский, сначала настороженно следивший за его поисками, стал быстро раздражаться: