Противодействие легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем. Уголовно-правовые, уголовно-процессуальные и криминалистические аспекты

Предметом преступления являются денежные средства, имущество (как движимое, так и недвижимое), ценные бумаги и валютные ценности, которые были заведомо приобретены другими лицами преступным путем^[23]. Нельзя согласиться с утверждением А. В. Соловьева о том, что «…предметом преступления, предусмотренного ст. 174 УК РФ, являются деньги и иное имущество (не ограниченное в обороте и не изъятое из оборота)»^[24]. Согласно действующему законодательству при соблюдении ряда условий возможно заключение гражданско-правовых сделок и в отношении имущества, которое в обороте ограничено^[25]. Соответственно могут совершаться и сделки с целью легализации.

Как было указано выше, предмет легализации – достаточно широкое понятие. Так, им может быть признан объект недвижимости, который был построен из стройматериалов, приобретенных преступным путем. В данном случае речь идет об имуществе, которое было «переработано» из средств, полученных в результате преступления^[26].

Проблемным является и вопрос о том, каким образом должно быть установлено «преступное происхождение» доходов. Квалификация преступления, в результате которого были получены такие доходы, определяющего значения в данном случае не имеет. Как показывает изучение практики, произведенное рядом ученых, это чаще всего – хищения, контрабанда, вымогательство, незаконный оборот наркотических средств и психотропных веществ, незаконный оборот оружия, незаконные предпринимательство и банковская деятельность и т. п.^[27]

Реально легализация (отмывание) доходов может иметь место при совершении любых преступлений (а не только в сфере экономической деятельности). Основное требование, которое необходимо соблюсти в ходе предварительного расследования, – это то, что должен быть установлен преступный характер действий, в результате которых эти доходы были получены.

Однако мнения ученых на этот счет разошлись. Так, И. В. Годунов считает, что речь идет о том имуществе, преступное происхождение которого определено вступившим в силу приговором суда^[28]. О. Ю. Якимов, напротив, приходит к выводу о том, что приговор суда необходим для признания лица виновным в совершении преступления, но не для признания какого-либо события преступлением. Преступность же события, как считает автор, определяется не наличием лица, уже признанного виновным в совершении преступления, а наличием самого преступления^[29].

По нашему мнению, в высказываниях вышеуказанных авторов имеются рациональные стороны. Они рассматривают одно и то же явление, но с различных позиций. И. В. Годунов имеет в виду момент, когда требуется разрешить вопрос о виновности или невиновности лица в совершении преступления, предусмотренного ст. 174 УК РФ, т. е. постановить обвинительный или оправдательный приговор. О. Ю. Якимов ведет речь о том, когда следует начинать уголовное преследование. Этот момент, действительно, наступает, когда «…следователь или дознаватель усмотрят в этом приобретении достаточное количество данных, указывающих на признаки преступления».

Вместе с тем представляется, что формулировка, указывающая на «заведомое приобретение другими лицами преступным путем», весьма далека от совершенства. В первоначальной редакции ст. 174 УК РФ речь шла о более широкой сфере деятельности – совершении финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом, приобретенным заведомо незаконным путем. Таким образом, заведомая незаконность – это более широкое понятие, нежели термин «преступность деяния». В последующих же редакциях ст. 174 УК РФ речь идет о преступности деяний, в результате которых были получены денежные средства или иное имущество. Поскольку любое преступление, в результате которого происходит обогащение лица, осуществляется в результате его поведения с виной в форме прямого умысла, указание на заведомость совершения преступления этим лицом нам видится излишним. В данном случае речь должна идти о том, что лицо, которое осуществляло легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, было осведомлено о том, что другие лица добыли его именно в результате преступления.

В п. 4 постановления № 32 Пленума Верховного Суда РФ от 7 июля 2015 г. (в ред. от 26 февраля 2019 г.) «О судебной практике по делам о легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, и о приобретении или сбыте имущества, заведомо добытого преступным путем»^[30] указано, что презумпция преступного характера приобретенного имущества может быть основана не только на вступившем в законную силу обвинительном приговоре суда, но и на постановлении о прекращении уголовного дела по одному из оснований, не вызывающих реабилитации.