Противоположности

— Попрошу, впредь подбирайте слова, — спокойно сообщает следователь, тут же делая пометку в личном блокноте, но на это моментально хочется выпалить «да, госпожа». — Вы были задержаны по статье двести пятьдесят восемь «Нанесение тяжких телесных повреждений другому лицу», — Нэйтен сводит брови, образовывая глубокую складку на переносице, и даже пытается принять слова в шутку. Но нет, не шутка. Да, он куролесил, неоднократно ломая носы, но попробуйте уже докажите, или что, все нападения теперь под него грести, тем более, что никаких увечий в последние дни никому не наносил. Только если ему наносили, и в самое сердце, бессердечной девушкой с колким, но соблазнительным язычком. Это её надо арестовать за нанесение ему особо тяжких мучений. — Гражданин Скай Уокер, на данный момент до сих находясь в больнице, написал на вас заявление, утверждая, что вы, Нэйтен Картер, внезапно напали на него, избили и толкнули под колёса машины. Он требует компенсацию за лечение, а также моральную компенсацию, и, в дополнение ко всему этому, вам грозит лишение свободы от одного года до десяти лет.

— Чего?! — срывается Нэйтен и подскакивает на ноги. Этот сукин сын. Лучше бы он убил этого подонка ещё тогда на месте. Придушил бы собственными руками, вырвал сердце и скормил собакам. Ублюдок. — Это какой-то бред!

— Сядьте на место, Нэйтен, — продолжает свой монотонный диалог Пэнни Муд, делая чёртовы пометочки в блокноте, который Картеру уже хочется разорвать на мелкие кусочки, но он подчиняется, сжимая плотно челюсть, и кривит губы, хмуря брови. И теперь уже очередь следователя чувствовать себя не по себе от такого тяжёлого взгляда молодого человека, но она удерживает свой профессионализм, и не с таким сталкивалась. — Вы будете находиться под следствием до выяснения всех подробностей.

— Отличненько вы тут работаете, — усмехается парень и приподнимает один уголок губ. — Значит, без должных доказательств, не вынося ещё приговора, доказывающего мою причастность, вы задерживаете человека, при том, что офицеры не сообщили мне даже причину задержания. И сейчас я сижу в наручниках, как уголовник, — он демонстративно поднимает руки с наручниками и дёргает ими пару раз, то расслабляя маленькую цепочку-перемычку, то натягивая до основания. — А это выговор в личное дело, следователь Пэнни Муд.

Женщина чувствует, как тушуется перед молодым человек, ведь понимает его правоту и осведомлённость. Она прочищает горло, а потом всё же кивает ему:

— Приношу извинения за некомпетентность моих подчинённых, с ними обязательно будет проведена разъяснительная беседа, и они понесут наказание.

А Нэйтен как-то насрать на их наказание, у него проступили маленькие капельки пота, понимая, что всё же частично его вина там есть и угроза решётки всё же висит аурой правдивости. Но, чёрт, он так не хочет туда. Да, он косяк по жизни, но разве он настолько плох? И он сейчас совсем один, с такими проницательными глазами напротив, просто задавливающими морально, а он ослаблен и готов сломаться в любой момент. Николь его ломает. Всего лишь нужна поддержка, а он выпускает дух, не общаясь с девушкой уже долгое время. Он лишился очага жизни и теперь, как изодранная тряпочка, повисшая на кусте и колыхающая от порыва ветра. Никому ненужная тряпочка. Потерянный. Измотанный. Он стонет, опуская голову на стол, больно встречаясь лбом с поверхностью.

— Вам плохо? — тут же спохватывается женщина, а ему хочется истерично смеяться, навзрыд, не переставая.

«Пиздец как плохо, аж заебись».

Глава 20

— Я принесу вам воды, — спокойно произносит следователь и встаёт с места, поправляя форму, оттягивая слегка сползшую вверх юбку-карандаш.

Она, скрипнув дверьми, выходит из душного помещения.

Нэйтен хмурится на скрип, поднимая голову, чтобы откинуть её назад, оперевшись спиной на спинку деревянного стула. Он смотрит на потолок. Серый, унылый и с хаотичными пятнами. Ему так пусто, крикни ему в душу, и эхо пронесётся. Глубоко вдохнув, Картер прикрывает глаза, сглатывая слюну. Не хочет он пить, он просто хочет спокойствия, но, видимо, уже не умеет по-другому, постоянно попадая под сумбурность дней и вечных истязаний. Он хочет одного, но того, что не принадлежит ему, а презирает холодным взглядом. Плевать уже. Посадите. Усадите за решетку. Терять всё равно нечего. Потерял уже. Он хочет научится жить без Николь, но не сможет. Эта девушка так прочно проела его сердце, что выпусти её, он подохнет в ближайшей подворотне.

Картер дёргается и кривится уже от бесящего скрипа двери. Он поднимает голову прямо и чувствует, как нервный импульс сковал тело, а глаза сами расширились. Удивлён? Не то слово.