Противостояние

– Все хорошо, – улыбаюсь и подхватываю малыша на руки.

Вот он, мой «идеальный мужчина», который слишком мал, чтобы предавать и бить по самому больному. Тот, кто любит меня искренней, бескорыстной любовью, на которую только и способны дети.

Все так же продолжая держать Марка на руках, я выхожу в зал и иду к Азалии и Арону, которые что-то негромко обсуждают, держась за руки.

– Систер! – улыбается она. – Наш багаж уже загрузили в машину, так что мы не будем вас с лаэрдом ждать. Хорошо?

Я киваю, но как только знакомые силуэты теряются в толпе, вскакиваю на ноги, подхватываю свою сумочку и торопливо бегу к выходу.

Не хочу видеть Кристофа! Нет, только не сейчас, когда я так сильно в нем разочарована и зла. Я чувствую себя преданной.

Как я могла так жестоко обмануться? С чего вдруг взяла, что кобель в нем испарится, после того как он признает, что что-то чувствует ко мне? А ведь Зверь предупреждал, Кристоф не сможет остановиться только на мне.

Мистер Дамир привык большую часть проблем решать с помощью секса, возможно, что и сейчас он где-нибудь в подсобке со знойной продавщицей…

Нет! Не надо думать об этом!

Я хватаю такси, прыгаю внутрь и выключаю мобильник.

– Куда едем?

– Прямо!

Почему я опять наступаю на те же самые грабли? Я наивно полагала, что смогу изменить привычки Рика, и вот теперь я повелась на этот же обман, посчитав, что мистер Дамир перестанет таскать в постель брюнеток.

Где-то через пятнадцать минут бесцельного кружения по центру я решаюсь и называю адрес пентхауса.

В стремительно несущем меня наверх лифте я с глупой надеждой скрещиваю пальчики на руках и молю удачу о небольшом везении.

Вот было бы хорошо, если он еще не приехал.

Тогда я смогу просто собрать свои вещи и гордо уехать, оставив записку с драматичным содержанием на столе и свой разорванный контракт.

Хоть бы…

Лифт гостеприимно распахивает дверцы, предлагая мне покинуть свое металлическое нутро, но я словно приклеиваюсь подошвами балеток к полу кабинки.

Он молча стоит напротив, широко расставив мощные ноги и скрестив руки на груди. Губы сжаты в тонкую недовольную линию, скулы напряжены, а глаза…

Ой, мамочка!

Дверцы лифта медленно начинают захлопываться, но нога мистера Дамира не позволяет им это сделать.

– Так и будешь стоять? – холодно интересуется он, и я поспешно выбегаю из лифта.

Мой план предельно прост – обогнуть мистера Дамира по широкой дуге, быстро проскочить через гостиную к себе в комнату, закрыться на все замки и молча собраться. О том, как буду выходить, груженная вещами, стараюсь не думать.

Но такой предельно простой и четкий план рушится, едва лаэрд делает шаг и заступает мне дорогу.

– Объясниться не хочешь?

Его голос, холодный и немного надменный, лишь отчасти передает клокочущий в нем гнев. Зато глаза…

– А вы? – пищу я, хотя собиралась бросить это ему в лицо с обидой и возмущением.

Кристоф хмурится, желваки на его щеках ходят все явственней.

– И что же я должен тебе объяснить? – цедит он, снисходительно глядя мне в глаза. – Что, если тебя просят дождаться – ты должна посидеть пять минут? Что, если твой парень бегает как оголтелый в поисках подарка, который покорит твое холодное сердце, ты должна предупредить его, что уезжаешь, хотя бы из банальной вежливости? – Он наклоняется и зло переспрашивает: – Что я должен тебе объяснить, Аврора?

Сейчас его близость не несет чувства защищенности, как было совсем недавно в самолете. Сейчас он давит на меня своей внутренней мощью, давит так сильно, что я отступаю назад, обнимаю себя за плечи и съеживаюсь.

– Где ваш «верту», мистер Дамир? – дрожащим голосом шепчу я.

Мужчина отшатывается назад, словно получил звонкую пощечину. На миг в его глазах полыхает синь Зверя, но Кристоф тут же берет контроль над ситуацией в свои руки.

– Кто тебе рассказал? – ледяным тоном интересуется он, вновь возвращая себе прежнюю самоуверенность.

Я закрываю лицо руками и качаю головой.

Глупая надежда, что Сабир ошибся и это все неправда, которая вопреки всему еще жила во мне, рушится и отдается болью в груди.

Всхлип – громкий и жалостный – сам собой вырывается из горла.

– Это ничего не значит – просто секс, – сухо говорит Кристоф, делает шаг, обнимает меня за плечи и прижимает к себе. – Никто из них ничего для меня не значил, только ты…

Вспыхнувшая ярость дает мне силы, и я вырываюсь из его раздражающе-крепких объятий и толкаю в грудь.

– Сколько их было? – кричу я, внезапно обретая голос. – Со сколькими ты переспал после того, как назвал меня особенной?

Он молча смотрит на меня, немного наклонив голову набок, как и в прошлую нашу ссору.

– Не молчи! – приказываю я, зло тыча ему пальцем в грудь. – Имей мужества сказать, скольких ты…

– Четверо! – рявкает он, откидывая мою руку.

Мужчина оттесняет меня спиной к стене, прижимает своим телом.