Противостояние

Новоприбывший вернулся в комнату, плотно закрыв дверь балкона, пытаясь отгородиться от бешеного рева и зловония. Вот тебе и свежий воздух, и дневной свет. Поняв, что попал в крепкую ловушку, стал осматривать своё пристанище. С левой стороны от входной двери есть деревянная перегородка высотой почти три метра. Раздвижная дверь легко поддалась под нажатием руки, пропуская нового жильца в бытовое помещение, разделенное на две ровные части.

То, что слева, обустроено под столовую с большим диваном, обтянутым темно-коричневой кожей, чуть дальше вплотную к стене накрепко прикреплен стол и рядом табуретка с вбетонированными намертво ножками, тоже все темного цвета и из натурального дерева. Под потолком, так высоко, что не достать, вмонтирован телевизор, но пульта для переключения каналов нигде нет. Значит, будут показывать то, что посчитают нужным.

Вторая половина отгорожена серым небьющимся пластиком. Там ванна и под потолком душ, унитаз без бачка для слива, никакого мыла, полотенца или халата. Ничего нет. Мужчина с хмурым видом обхватил голову руками : Вот это влип!.

Мысли, одна опережая другую, промелькнули в голове. «Как мог попасться?»

Ну видишь ты там, то что не видят другие – ну молчи. Так нет ведь, захотелось удивлять, тешить себя тем, что ты пусть не самый лучший, но все-таки не такой как все.

Тут же появились завистники, клеветники, больше всего «волновались» о заработке и искали тысячи причин, чтобы хоть на чем-то поймать и укорить.

Стал понимать отшельников и монахов, видел, что даже исцеленные, обогатившиеся с его помощью, или обозляются или полностью вешаются ему на шею со своими проблемами, при этом гадко льстя и превознося. Лезут на прием не как положено, не признают, что им нужна его помощь, а говорят, что мы просто придем поговорить, попить чайку. После таких посиделок наивный экстрасенс оставался как выжатый лимон, а «любезные» друзья, попив бесплатно сил, подпитавшись и сбросив весь свой негатив и проблемы, чуть ли не вприпрыжку уходили здоровые и счастливые.

Стал замыкаться в себе, отгородился от людей, но от всего мира не спрячешься.

То жену кто-то упросит, то родители за когото умоляют, да и сам не раз проявлял инициативу, в особенности, когда видел больных детей.

Видеть потусторонние миры, внутренности человека, настоящее, будущее как интересно, так и тяжело.

Кому расскажешь? С кем поделишься? Домашних уже достал своими прорицаниями и видениями. Вот и попался на крючок идеальному слушателю.

Как он его нашел? Как вычислил? Вежливый такой с густыми, седоватыми на висках волосами, чисто выбрит, неопределенного возраста, то как будто ему лет семьдесят, то лет тридцать.

Сейчас, вспоминая таинственного и такого «понятливого» незнакомца, вздохнул и вспомнил, что глаз он его ведь не видел вообще, помнит только густые почти сросшиеся брови.

Вот дурак. Ведь раньше, чем начать общаться с кем бы то ни было, сначала читал мысли, сканировал энергетику души, а здесь уши развесил и болтал без умолку, наслаждаясь обществом «искреннего» собеседника. Хуже всего, что домашние так и не узнают, куда подевался. Любовь, жалость, страх за семью сжали сердце, и оно, тревожно заколотившись, отдалось болью во всей грудной клетке.

Зачем мне это ясновидение? Живи себе, работай, радуйся женой, детьми, братьями, родителями. Нет же, понес же черт влезть в неведомое. Ради кого? Ради чего?

Громкий стон вырвался из тяжело дышащей груди. Вдруг включился телевизор. В стенке над столом открылась дверца и выехал большой поднос с отменными блюдами: душистое мясо, салаты, всё то, что он так обожал там, в той жизни. Экран светился и показывал все что у него дома, у его родителей и близких. Значит, везде поставили видеонаблюдение. Боясь сойти с ума, стал кусать пальцы. Почему-то совсем не чувствовал боли. Надо смириться и посмотреть, что будет дальше.

Хорошо, что своих вижу. Встал, пошел в ванную, поставил руки под душ, и оттуда одной струей потекла вода.

Вернулся в комнату, сел на недвижимый табурет и хорошо с аппетитом поел.

– Умница. – Раздался знакомый голос. – Можно к

тебе войти? Сытый и чуть поуспокоившийся, новосел вяло ответил.

– Валяй. Это ведь твоих рук дело.

Прямо под телевизором отошла в сторону часть стены и в комнату шагнул его старый знакомый.

– Да. Это моих рук дело. И скоро ты поймешь, что твой дар будет оценен по силе его. Мужчина нехотя ответил: На кой мне твоя оценка,

если рядом нет родных. Гость ухмыльнулся.

– И кто это из твоих родных хоть однажды, хоть раз оценил тебя, поблагодарил искренне, любя? Можешь не вспоминать. Ты достал их своими откровениями, они успокаивались только тогда, когда видели очередного клиента и чувствовали запах денег. Тогда ты для них становился родненьким и любимым. В основном же, каждое твое слово, действие производило раздражение, и относились к тебе, как дурачку, понукая и покрикивая. У тебя ведь в доме даже угла своего собственного не было, переселяли из комнаты в комнату, потому что росли дети, а с женой вечно уставшей от домашних хлопот и работы шли перепалки на всё том же бытовом уровне.