Противостояние

Без игры, без правил наружу рвалось самое сокровенное. Языки сплетались в своем танце, бедра двигались навстречу друг другу, и кто в этом акте ведущий, а кто ведомый, было не разобрать.

***

Практика показала, что занятия любовью чертовски приятное, но очень утомительное дело. В довершение к усталости что Роман, что Катя никак не могли уснуть. Глаза слипались, но сон не шел.

- Хороший день рождения получился, - многозначительно проворковала Катя, устраиваясь на плече Воинова.

- Это точно, - зевая ответил он.

Не хотелось ни говорить, ни шевелиться вообще. Оргазм лишил его последних сил. Руки и ноги казались неподъемно тяжелыми, а голова - ватной.

- Говорят, ты свой тоже празднуешь с размахом, - теперь пришел черед зевать Кате.

- Я?

Катя спиной почувствовала, как Роман вдруг напрягся.

- Ты. Что потом неделю отходишь…

- Костя слишком много болтает! Надо бы укоротить его светский язык.

Виноградова обернулась. Судя по невеселому взгляду, он не шутил. Даже складка между бровей пролегла.

- И все-таки, – глаза в глаза, – Рома?

- Обычно в день рождения я пью, - Воинов нехотя сдался. - В одиночестве, - потер глаза. - Напиваюсь так, что наутро мечтаю сдохнуть. А потом, спустя год, когда опять приближается день рождения - жалею, что не сдох от похмелья в прошлый раз.

- Тебе так нравится твой день рождения? - слово “нравится” она специально выделила.

Воинов не ответил. Даже голову повернул.

- Мне у Кости спросить? - Катя нутром чувствовала, что с днем рождения связана какая-то тайна. Рассудок тут же предложил закрыть тему, но сегодня после самого фантастического секса, который только у них был, Виноградовой вдруг стало важным узнать хоть одну тайну этого мужчины. А лучше много тайн! Все, что хранились в его голове!

- Может, не будешь заниматься трепанацией моего черепа? - Воинов будто мысли читал.

- Рома, мне просто…

- Давай не будем. - Он нарочито лениво потянулся. До хруста повертел головой из стороны в сторону.

“В доступе к информации отказано”, - перевела Катя смысл последней фразы. Наверное, если бы он вылил на нее ведро холодной воды, было бы не так обидно. Стараясь не подать виду, Катя медленно отвернулась и вновь положила голову на грудь Романа. Разыграть равнодушие получилось безукоризненно. Наверняка даже Станиславский сказал бы: “Верю!”

Оставалась сущая мелочь: как-нибудь расслабиться и не укусить Воинова, если тот попробует ее приласкать.

Но, оказалось, Роман и не собирался. Он на несколько минут ушел в себя, а когда заговорил, Катя не поверила своим ушам.

- Это случилось три года назад. Я только вернулся с очередного задания в Чечне, уставший, еле живой из-за ранения, но довольный. Материал, который удалось собрать, тянул на премию Семенова. Чуть не полегли все из-за него.

На пару секунд он прервался. Откашлялся, словно в горло что-то попало, а потом продолжил рассказ.

- Моя группа, которая все еще оставалась в районе боевых действий, ждала публикации как манны небесной, и наш жадный до сенсаций шеф проявил небывалую прыть. Материал вышел на следующий день после приземления моего самолета. Даже монтаж не делали. Фото, видео, записи - все попало в медиасеть. А еще через день… - Роман откинулся головой к спинке кровати, - через день вышло опровержение, - резко, словно выстрелил, закончил фразу.

Катя больше не смогла сдерживаться. Наплевав, будет он сопротивляться или нет, она подтянулась и крепко обняла его за плечи.

- Рома, но почему?

Напоминавший изваяние Воинов будто и не услышал вопроса. С минуту он вообще не шевелился. Сидел, глядя в стену, а потом вдруг подхватил Катю и устроил у себя на коленях.

- Твой шеф… Он ведь знал, что это неправда? - зло возмутилась Виноградова.

Кивок.

- Он специально обнародовал опровержение? От него потребовали?

- Наша информация… - Рома нехотя продолжил, - … вызвала такой резонанс, что, наверное, только в космосе ее не обсуждали. Сеть гудела, и наши чиновники, чтобы прикрыть свои тылы, пошли на сделку. Военные получили нужную им поддержку, мой шеф - крупный откат, а я - клеймо предателя. Материалы признали сфабрикованными, всю мою команду уволили. Об их возвращении домой никто даже не позаботился! Кинули! И меня, и их!

- Сволочь! Какая же сволочь твой бывший шеф! Как таких земля носит?!

От злости, с которой Катя это сказала, Роме мгновенно стало легче.

- Это ведь не Ломоносов, правда? – она не успокаивалась. - Если он - я его сейчас собственными руками удушу!

- Нет, конечно, - Роман покрепче перехватил эту маленькую разъяренную фурию. Смотреть на ее ярость было истинным наслаждением. Катя оказалась вторым человеком после Ломоносова, кто так отреагировал на события с опровержением. Остальные, как зомбированные, слепо поверили Волкову. Коллеги, невеста, родной отец - отвернулись все, будто не знали, на что он способен, а на что нет.

- Я тогда в информагентстве работал, - отвел подозрение от друга Роман. - Вася ни при чем.

- Но он мог защитить тебя? Написать, что опровержение ложь? Хоть что-нибудь он мог?

- Нет, не его уровень. Но если бы и смог - в мгновение ока стал бы безработным, как я.