Противостояние

— Не могли бы вы меня выпустить? — всхлипнул Ллойд. — Пожалуйста, выпустите меня. Я не хочу, чтобы со мной случилось то же, что и с кроликом, я не хочу этого, это несправедливо, если бы не Поук, я не смог бы натворить ничего, кроме мелкого хулиганства, пожалуйста, выпустите меня, мистер, я сделаю все, что угодно.

— Бедный парень. Ты похож на рекламный плакат летнего отдыха в Дахау.

Несмотря на сочувственный тон Флегга, Ллойд не мог решиться снова поднять глаза. Если он снова посмотрит ему в лицо, он умрет. Это лицо дьявола.

— Пожалуйста, — канючил Ллойд. — Пожалуйста, выпустите меня, я голодаю.

— Как давно тебя заперли в этой консервной банке, паренек?

— Не знаю, — ответил Ллойд, утирая слезы. — Давно.

— Почему же ты до сих пор не умер?

— Я понял, что происходит, — сказал Ллойд, обращаясь к ногам в потертых джинсах. — Я экономил еду и сделал себе небольшой запас.

— Случайно не откусил кусочек от этого славного парня в соседней камере, а?

— ЧТО? — возопил Ллойд. — Что? Нет! Клянусь Христом Богом! За кого вы меня принимаете? Мистер, мистер, пожалуйста…

— Его левая нога немного тоньше, чем правая. Вот я и спросил, дружок.

— Я ничего не знаю об этом, — прошептал Ллойд. Он весь дрожал.

— Ну, а что ты скажешь насчет крысы? Какой у нее был вкус?

Ллойд закрыл лицо руками и ничего не ответил.

— Как тебя зовут?

Ллойд попытался ответить, но из глотки его вырвался только жалобный стон.

— Как тебя зовут, солдат?

— Ллойд Хенрид. — Он попытался придумать, что бы еще сказать, но в голове была какая-то каша. Он испугался, когда адвокат сказал ему, что он может попасть на электрический стул, но не так, как сейчас. Никогда за всю свою жизнь он не был так испуган. — Это все Поук! — закричал он. — Это ему надо было здесь сидеть, а не мне!

— Посмотри на меня, Ллойд.

— Нет, — прошептал Ллойд.

— Почему нет?

— Потому что…

— Продолжай.

— Потому что я не верю, что вы существуете, — прошептал Ллойд. — А если вы существуете… мистер, если вы существуете, то вы — дьявол.

— Посмотри на меня, Ллойд.

Ллойд беспомощно поднял взгляд на темное, усмехающееся лицо, парившее в пролете между прутьями. Флегг что-то держал в поднятой правой руке. Это было что-то вроде черного камня, в центре которого пролегала ярко-красная щель. Ллойду она показалась ужасным глазом, приоткрытым и кровавым, пристально уставившимся на него. Потом Флегг слегка повернул камень, и красная щель в нем стала похожа… на ключ. Флегг вертел его в пальцах так и сяк. То это был глаз, то ключ.

Глаз, ключ.

Он пропел:

— Она принесла мне кофе… она принесла мне чай… кроме самого главного… кроме ключа. Так, Ллойд?

— Так, — ответил Ллойд хрипло, не отрывая глаз от черного камешка.

— Теперь-то ты можешь оценить, какую ценность представляет собой нужный ключ, — сказал человек. — Я абсолютно в этом уверен. Потому что ключ нужен для того, чтобы открывать им двери. Существует ли что-нибудь важнее этого, Ллойд?

— Мистер, я ужасно голоден…

— Конечно, ты голоден, — сказал человек. На лице его появилось выражение сочувствия — настолько всеобъемлющее, что оно стало гротескным.

— Боже мой, крыса создана не для того, чтобы ее есть! Знаешь, что у меня было сегодня на ленч? Симпатичный ростбиф на венской булке, посыпанный кольцами лука и обильно политый горчицей. Звучит неплохо?

Ллойд кивнул.

— Немного копченой рыбы, какао, а на десерт… Господи, да я ведь мучаю тебя, правда? За это меня следовало бы выпороть. Извини. Сейчас я тебя выпущу и мы пойдем что-нибудь поедим, о'кей?

Ллойд даже не в силах был кивнуть. Черный камень в очередной раз исчез в кулаке незнакомца, а когда Ллойд вновь посмотрел ему на руку, то увидел у него на ладони блестящий плоский ключ.

— БОЖЕ МОЙ! — возопил Ллойд.

— Нравится? — спросил темный человек довольным голосом. — Я научился этому трюку у одной крошки из массажного кабинета в Сикокусе, штат Нью-Джерси, Ллойд. Сикокус — родина величайших свиноферм.

Он наклонился и вставил ключ в замочную скважину камеры Ллойда. И в этом была какая-то странность, так как, насколько Ллойд помнил, у этих камер не было замочных скважин, потому что они закрывались и открывались с помощью электричества. Но в том, что серебряный ключ откроет камеру, он не сомневался.

Вставив ключ, Флегг остановился и, слегка усмехаясь, посмотрел на Ллойда. Ллойд почувствовал, как им снова овладевает отчаяние. Над ним просто издеваются.

— Я до сих пор не представился? Меня зовут Флегг, с двумя «г». Рад с вами познакомиться.

— Взаимно, — прокаркал Ллойд.

— И мне кажется, что перед тем, как я открою камеру и мы пойдем обедать, нам надо кое о чем договориться.

— Ясное дело, — сказал Ллойд и снова начал плакать.

— Я сделаю тебя своей правой рукой, Ллойд. Поставлю тебя на место святого Петра. Когда я открою эту дверь, то сразу же вручу тебе ключи от царства. Важная штука, не правда ли?