Противостояние

У Альты мелькнула мысль поинтересоваться, к чему все эти объяснения, но она смолчала. Раз госпожа Попечительница считает нужным все это говорить, значит, в этом есть смысл. Она снова бросила взгляд в черное чрево потайного хода. Догадаться, чем закончится это длинное вступление, было не так уж и сложно… особенно если вспомнить, что приглашенные на беседу девочки не отличаются магическими талантами и, следовательно, как нельзя лучше подходят для выполнения вполне прозаической работы.

– Безусловно, я просила бы вас не распространяться и о самом ходе, и о том, как открываются скрытые двери. Никому постороннему, в том числе и слугам, знать об этом не стоит. Собственно, именно поэтому я и пригласила вас. Прошло уже два года с тех пор, как там в последний раз наводили порядок. Вы этим и займетесь. Тщательно все подмести, убрать паутину, смазать все петли дверей и рычаги, их открывающие. Заходить в тоннель будете отсюда. Остальные двери можно открывать только в том случае, если этого никто не увидит. Кроме воспитательниц школы, разумеется. Я покажу, там есть специальные глазки, через которые можно выглянуть наружу.

Девочки переглянулись. Нетрудно представить себе, сколько времени придется потратить на то, чтобы очистить эти темные переходы, не убиравшиеся два года.

– И сразу хочу вас предупредить, – улыбнулась Лейра, – никаких загадок, кладов и прикованных к стене скелетов там нет. Нет, вы, конечно, можете поискать… но уверяю вас, это будет бесполезной тратой времени.

* * *

Альта вытащила ведро, наполненное пылью и высохшим крысиным пометом, и поставила его рядом с тремя точно такими же. Хвала Эмиалу, им не придется тащить ведра на улицу – уж об этом-то вполне могут позаботиться слуги. И если у кого-то возникнут вопросы, откуда в комнате Попечительницы ежедневно берется пять-шесть ведер с довольно однообразным и оттого особо подозрительным мусором, пусть они эти вопросы задают Лейре. А может, эту работу поручат кому-нибудь из рыцарей… укрыть ведро фантомом, превратив, скажем, в мешок или сундучок, и никто не обратит внимания на ношу.

Работы и в самом деле оказалось много. В первые два дня девочки толком ничего не сделали, захваченные путешествием по узким сводчатым переходам. Строители, чьи тела давно рассыпались в прах, а имена исчезли из памяти потомков, потрудились на славу – ходы опутывали весь огромный донжон, потайные глазки позволяли наблюдать, не опасаясь быть замеченным, за любым помещением. Было невероятно весело взглянуть одним глазком на то, как Тим, старший помощник повара, прижимает в темном углу Минни, одну из горничных, шепча ей на ушко нечто страстное и жаркое. Слов разобрать не удалось, но зрелищем звонкой пощечины девчонки насладились в полной мере.

Лейра, имея достаточный жизненный опыт, понимала, что никакие приказы не помешают ученицам получить от этой грязной работы хоть какое-нибудь удовольствие, а потому лишь на третий вечер поинтересовалась, как продвигаются работы. Чумазые девчонки, к этому времени справедливо решившие, что злоупотреблять долготерпением Попечительницы не стоит, гордо продемонстрировали ведра с мусором, извлеченные из недр туннелей, за что получили сдержанную похвалу.

Внезапно дверь распахнулась. Девочка подняла голову – на пороге стоял рыцарь-светоносец. Ему было лет пятьдесят, возраст почти предельный для службы в гвардии Ордена… большинство рыцарей, разменяв шестой десяток, предпочитали уйти на покой. Орден обеспечивал им сытую, спокойную старость, хотя и оставлял за собой право в случае необходимости призвать ветеранов обратно на службу. Тем же, кто не желал расставаться с армией, находили занятие легкое и спокойное. Маас арМенг был как раз из таких опытных, немало повидавших бойцов. Почти тридцать лет десятник провел на границах Инталии, сталкивался и с имперскими солдатами, и с бойцами индарских клиньев, и с пиратами, время от времени беспокоящими южные берега государства. За это ему была дарована непыльная обязанность присматривать за рыцарями, охраняющими школу от неведомых, ни разу за долгие века не появившихся здесь врагов. Всего лишь за пару лет воин утратил былую подвижность, обзавелся изрядным брюшком и доброй драке теперь предпочитал большую кружку пива, свиной окорок и возможность рассказать молодым о деяниях былых времен. Мааса в школе уважали – он был незлобив, сквозь пальцы смотрел на детские шалости, знал массу интереснейших историй… Несмотря на лень, подчиненным спуску не давал, бдительно следя за тем, чтобы ни один из них не забыл, с какого конца берутся за меч. Даже Гент арВельдер, командир гарнизона школы, время от времени проверявший выучку бойцов, неизменно оставался доволен…

Маас сжимал в руке большой, на вид увесистый сверток. Отдуваясь – подъем по лестнице дался старому солдату нелегко, – он, прищурившись, уставился на девочку.

– Привет, замарашка!