Противостояние

Р. ЛИТВИНОВА: Я просто сама долго думала, как ответить, вот эти истоки. Я же очень долго работала во всяких домах престарелых еще до ВГИКа и больницах. И я помню, я работала, меня поставили в приемное отделение дома престарелых, куда привозили… В четверг у них был приемный день, только один раз в неделю в это отделение приходил врач, а все остальное время была я с этими бабушками. В основном привозили бабушек, потому что дедушки в нашей стране почти не доживают до преклонных лет. И, понимаете, их привозили иногда в отчаянном совершенно физическом состоянии, и они у меня прямо умирали. Я звала врачей, никто не спускался. И я сидела рядом с ними, брала за руку… Причем я была тогда совсем молодая. И мне они говорили: «Как мне страшно, как мне страшно». Почти все бабушки очень боялись. И я помню, я, вообще ничего об этом не зная, брала их за руку и все время говорила: «Это не страшно». Откуда я могла знать это, я не знаю. Может быть, это оттуда? Я не знала, что им говорить. Может быть, это оттуда все тянется, что я именно хотела сыграть эту женщину, это существо, которое вам наобещает и исполнит? Что это не страшно, и что дальше вас ждет прекрасное путешествие.

В. ПОЗНЕР: Марсель Пруст. Какую черту вы больше всего не любите в себе?

Р. ЛИТВИНОВА: Нет у меня такой черты.

В. ПОЗНЕР: А в других какая черта вам больше всего не нравится? Какая-нибудь есть такая черта?

Р. ЛИТВИНОВА: Есть эти семь смертных грехов, которые мне все не нравятся, и против них я борюсь. Вы знаете, это алчность, чревоугодие, зависть, праздность, гневливость и похоть.

В. ПОЗНЕР: Какое качество вы более всего цените в мужчине?

Р. ЛИТВИНОВА: Все-таки я вообще в людях ценю доброту.

В. ПОЗНЕР: А в женщине?

Р. ЛИТВИНОВА: А в женщине самое главное — быть доброй.

В. ПОЗНЕР: Когда и где вы были более всего счастливы? Вы можете вспомнить такой момент или место?

Р. ЛИТВИНОВА: Дома бываю счастлива, когда я в окружении любимых.

В. ПОЗНЕР: Вы можете назвать свою главную черту?

Р. ЛИТВИНОВА: Не могу вообще себя оценивать.

В. ПОЗНЕР: Не можете. Хорошо. О чем вы больше всего сожалеете?

Р. ЛИТВИНОВА: Ой, мне кажется, это все впереди.

В. ПОЗНЕР: Хорошо. Ваше внутреннее состояние нынешнее — какое оно?

Р. ЛИТВИНОВА: Все-таки я очень… Все равно я счастлива, я в благодарности пребываю.

В. ПОЗНЕР: Если бы дьявол предложил вам бессмертие без каких-либо условий, приняли бы?

Р. ЛИТВИНОВА: Нетушки.

В. ПОЗНЕР: Оказавшись перед богом, что вы ему скажете?

Р. ЛИТВИНОВА: Вот видите, опять ничего я ему не скажу. Я, наоборот, в благодарности.

В. ПОЗНЕР: Спасибо вам большое.

Р. ЛИТВИНОВА: Спасибо.

РЕНАТА ЛИТВИНОВА

21.10.2012

Когда я впервые увидел Ренату Литвину — это было довольно много лет тому назад, но точно не помню ни года ни места, — я остолбенел. От ее совершенно невероятной, нестандартной, редкостной красоты. А когда мы познакомились поближе, я остолбенел окончательно оттого, что она не вписывается ни в какие стандарты.

Она не просто блондинка, она квинтэссенция блондинки — не только в смысле цвета волос, но в смысле общего впечатления от всего. От ее глаз, от движения ее рук, от того, как она ходит, как смотрит, как жестикулирует, как стоит и сидит — так умеют только и исключительно блондинки. Но раз блондинка, то потрафарету она должна быть глупа как пробка, а раз супер-блондинка, то должна быть супер-глупа. А вот тут-то извините-с. Нет, не глупа. А умна. Я даже позволил бы себе сказать — умна необыкновенно, умна совершенно по-своему, как никто другой, умна сама по себе, выражая тем самым свою абсолютно уникальную суть.