Противостояние душ (СИ)

— Это мне будет скучно, если ты будешь таким нудным, — фыркнул Бальт. — Вся соль в минимуме действий и максимуме реакции, хотя когда я научусь считывать твои отсутствующие реакции будет намного легче, — он грубовато прикусил губу Логану до крови, и поцеловал агрессивно, страстно, ощущая вкус крови на губах. Заводило все — и солоноватый привкус, и подставленные покорно шея и губы, и ощущение власти. Джей, самый сильный, непобедимый, почти бессмертный, стоял на коленях и с интересом ждал его действий. И он целовал, доминируя, нагибая язык Логана в прямом смысле этого слова, исследовал рот соула с диким напором и яростью. Когда воздух кончился, он не оторвался, лишь сдвинулся на губы и кожу подбородка, продолжая оттягивать волосы назад, чтоб иметь доступ ко всему, чего хотелось в данный момент. При этом притирался уже серьезно твердой выпуклостью в джинсах к плечу соула, а кнут обвил два раза вокруг шеи Логана.

Джеймс покорно выполнял требования Бальта, позволял своему соулу все, что тот пожелает. Чувствовать себя в чужой власти — это заводило, сводило с ума. Привкус собственной крови во рту — был одурманивающим. И пусть он не чувствовал боли — он чувствовал, что над ним доминируют, что его могут покорить. Что наконец-то нашёлся тот, кому он может позволить властвовать над собой. Кто-то, кто является равным, с кем можно быть собой. Воплотить в реальность давние мечты. Сильный, непокорный Логан всегда хотел встретить равного, мечтал хотя бы на время перестать быть сильным, чувствовать, что есть кто-то сильнее. И, черт, Бальтазар полностью оправдывал ожидания парня.

Бальтазар, теряя голову от покорности соула, выцеловывал шею Логана, то нежно облизывая, то прикусывая, придавливая губами нежную кожу, кнут он бросил рядом. Почему-то он думал, Логан будет продолжать своенравничать, и ему придется что-то изобразить с кнутом наперевес, но парень так быстро сдался, что Бальтазар просто охренело принялся творить, что хочет. А хотелось этого идеального тела с литыми мышцами, которые буквально требовали его внимания. Он уложил Джея на пол и принялся смаковать. Целовал, кусал, прикусывал кожу, лизал, облизывал, выписывал языком узоры, когда изучил всю шею — спустился вниз на грудь, прикусил правый сосок, обвел языком, при этом руками скользил по мышцам, то нежно приглаживая подушечками пальцев, то царапая ногтями, то зажимая пальцами кожу. В джинсах и боксерах было жутко неудобно, но оторваться от поданного лакомства не мог даже на секунду.

Логан лишь подставлял свое тело под ласки Бальта, скользя руками по его спине и плечам, прижимая своего соула еще ближе. Но хотелось большего контакта, поэтому он руками скользнул на ремень джинс, стаскивая с парня джинсы, вместе с нижним бельем и обхватывая ягодицы руками, прижал Бальта, как можно ближе к себе.

— Спаситель ты мой, — фыркнул Бальт, возвращаясь к губам Логана, но замирая, глядя в глаза, — что-то ты слишком тихо себя ведешь, тебя будто бы подменили. Это точно ты? Мой сильный и страстный соул? — он поднял бровь, — а то такое ощущение, что я могу продолжать — ты даже не трепыхнешься. Продолжать и… — он прикусил нижнюю губу Джея, оттягивая ее немного, — делать что хочу. Например, взять тебя грубо и зло, без смазки и подготовки, все равно отрегенишься, а?

— Так ты бы сказал, что тебе нужно как обычно, — фыркнул Логан, резким движением меняя их местами и придавливая Бальтазара к полу, — сказал бы, что ты не способен взять в руки власть целиком и полностью, — прошипел он, впиваясь в кожу шеи грубыми поцелуями, — я-то думал, что ты способен меня полностью подчинить, но я, видимо, жестоко ошибся, — губы Логана были повсюду, покрывая тело Бальта полуукусами, полупоцелуями.

Бальт ухмыльнулся, не без труда выскользнул из-под Логана, подхватывая кнут и наваливаясь сверху на Логана, обвил шею кнутом и, сильно потянув, частично придушил парня. — с чего вдруг ты решил что можно без разрешения дергаться? — прошипел он, — всего лишь маленькая провокация и ты показал, что в тебе еще полно непокорности, мой соул, — он притерся своим возбужденным органом к ягодицам Логана, одной рукой крепко сжимая концы кнута, — где извинения и заверения в послушании?

— А кто сказал, что я теперь буду послушным, — фыркнул Логан, — теперь тебе придется меня заставить тебя слушаться, — произнес он, — или ты не можешь?