Противостояние душ (СИ)

Когда самолет наконец сел на площадку, Бальтазар был быстр, быстрее всех, он даже протиснулся в полуоткрывающийся люк, оставив на полу шлюза пару перьев из крыльев. Двери в лабораторию он вообще распахнул с ноги, влетая, но в последний момент убрал крылья, опасаясь быть слоном в посудной лавке.

— Хэнк, Лана, — начал он, держа на руках Логана, — полная хе… Логана отравили каким-то ядом. Его брат Виктор. Он без сознания. Часть яда Дориан слил в Гаррета, — выпалил он. Хэнк тут же показал ему, на какой стол положить Логана.

— Я через минуту вернусь, — выпалил он, выбегая из лаборатории и влетая в ангар. Но Гаррету его помощь не понадобилась, он вполне неплохо и сам шел, больше с удовольствием обнимая блондина за плечи, чем опираясь на него. Тогда Бальт вернулся, правда, был остановлен у дверей лаборатории Хэнком.

— Бальтазар, — начал мутант, но Бальт легким движением обошел его, а когда Хнэк повернулся, тот уже сидел у стола, где лежал Логан, держа соула за руку. С таким упрямым выражением лица, что даже Лана заметила, и с интересом посмотрела на Хэнка.

— Либо ты немедленно покинешь мою лабораторию и отправишься отдыхать, поскольку ты нужен нормальным своему соулу, когда он придет в себя, — сказал Хэнк, — либо сиди здесь, но работать я здесь не буду и никому не позволю. Можешь сидеть и смотреть, как твой соул умирает. Выбор за тобой, — сказал Хэнк, — в моей лаборатории никто, кроме меня, не устанавливает правила, — холодно произнес Хэнк и пошел в сторону выхода.

Бальтазар шокировано глянул в сторону Хэнка, Лана же подошла и протянула руку парню.

— Идем, тебе надо отдохнуть. Когда Джей очнется, мы сразу же тебя позовем. Здесь будем с ним мы, идем, — мягко сказала она. Бальт нехотя встал, прижался губами к руке соула, печально глядя на Логана, и поплелся к выходу. Лана лишь молча смотрела ему вслед. Забавно, она впервые увидела Бальта в лет 14, когда на нем уже было шрамов намного больше, чем на других воспитанниках, более старших. Он был злобным, ершистым и серьезным. С ним такой же, как и он, был Зевран. Но за полгода она смогла сдружиться с обоими, тем более, что в больничке — они проводили время достаточно часто. И сейчас она видела, каким стал Бальтазар. Рядом со своим соулом.

— Хэнк, — в лабораторию влетел Дориан, — нужно выделить яд, который в крови Логана — Виктор думает, что он может разорвать соул-связь, — с ходу выпалил он, — нужно создать антидот и у нас есть кровь Вика.

Маккой лишь кивнул, беря шприц из рук парня, а следом мягко улыбнулся появившимся на пороге Чарльзу и Магнусу.

***

Дориан и Макс буквально ввалились в свою комнату, изнемогая от усталости и переживаний и, приняв наскоро душ — провалились в сон, крепко обнявшись. Было ни до разговоров, ни до чего — слишком устали, перенервничали, легли даже без одежды, чтобы просто чувствовать друг друга.

Макс проснулся посреди ночи от того, что Дор вырвался из его объятий и начал метаться по кровати, парень стонал, повторяя лишь одно слово “нет” и вдруг подскочил на кровати, просыпаясь. Максвелл мгновенно заключил его в объятия, прижимая к себе.

— Макс, — выдохнул парень, впиваясь руками в плечи Максвелла, — ты здесь, здесь. Все в порядке, — шептал он, уткнувшись в шею, — я не могу… Это настолько ужасно. Я не боюсь смерти в бою, рядом с тобой, сжимая твою руку. Рядом, вместе, но то, что делают они… Все, что угодно, все. Пусть меня пытают, пусть мучают и бьют, но увидеть, что это делают с тобой. Макс, мой Макс, я не переживу этого. Видеть, как мучают тебя и не иметь возможности даже дотронуться, показать, что я рядом. Я выберу смерть, — шептал он, — лучше умереть. Ты не представляешь, что они делают. Все, что угодно лишь бы не твоя боль, — он впивался ногтями в кожу парня и не осознавал этого, — Макс, пообещай, что если нас схватят, то мы… — он запнулся, а потом взглянул в глаза Максвелла, — если нас схватят, то я хочу умереть, сжимая твою руку. Пообещай, что мы умрем, держась за руки — я выберу смерть. Я не смогу видеть, как мучают тебя. Это не просто боль — это чересчур жестоко.

— Тише, тише, — Макс прижимал его к себе, убаюкивая в крепких объятьях, — любимый, родной мой, я с тобой, я с тобой, — он покрывал лицо Дориана поцелуями, готовый обещать все, что угодно, лишь бы успокоить любимого, и шептал все подряд, лишь бы стереть эту боль с лица, убрать из глаз горечь, — обещаю, обещаю, на все готов, умереть с тобой — я только за, вместе умереть, держась за руку — моя мечта, честно, хочу умереть рядом, обнять тебя и умереть, и все — только вместе. Все на двоих. И смерть на двоих.

— Не хочу смотреть на твою смерть, не хочу, — выдохнул Дориан, — это слишком жестоко. Слишком, — шептал он, прижимаясь к Максу, как можно крепче, — я не отдам тебя им. Лучше убей меня, — шептал он, — я не выдержу, просто не выдержу.