Противостояние душ (СИ)

— Ты вел себя очень, очень плохо, — прошипел он, проводя руками по груди, слегка царапая соски парня руками, оглаживая бока, — я хотел наказать тебя, но физическая боль — это так примитивно. Ты же могучий воин, ты привык ее терпеть, — сказал он, опускаясь к телу Макса и принялся языком обводить один из сосков парня, затем едва уловимо прошелся по нему, второй при этом ласкал подушечкой большого пальца, так же едва ощутимо прикасаясь, — что это не дало бы никакого результата, — произнес он отстраняясь. — Но сегодня, Макс, ты надолго запомнишь кто твой кумир, кто твой повелитель, кто твой бог, — усмехнулся парень, не прекращая гладить тело любимого, — но если мне что-то не понравится, — сказал он, опускаясь к лицу парня, буквально дыша ему в губы, — я уйду и оставлю тебя в таком положении думать над своим поведением на всю ночь. Поэтому не смей дергаться, пытаться меня поцеловать, даже когда мои губы так близко, потому что я запретил себя трогать, — он прошелся языком по губам парня, — это ясно? — рука скользнула за спину и накрыла возбужденный орган Макса, — ведь ты не хочешь, чтобы я ушел.

— Все понятно, родной, — проговорил ошеломленный Макс. Он непроизвольно дернул рукой, но тут же заставил себя прекратить, ведь шарфы были не слишком надежны, но игру он принял.

— Хороший мальчик, — погладил Дори Макса по щеке, — таким и оставайся.

Губы Дориана опустились на шею Макса, не было ни одного грубого прикосновения, только нежные, едва ощутимые. Язык Дори прошелся по шее, спустился к груди и принялся играть с сосками. Обводил их по очереди, ласкал языком, слегка прикусывал и посасывал, рукой играл с яичками Макса, то сжимая, то поглаживая, едва ощутимо пробегался по стволу напряженного члена, который уже вовсю истекал смазкой. Скользнул ниже на живот, проходясь по кубикам пресса, целуя, облизывая. Руками гладил бедра и ягодицы парня. Но на животе Дори долго не задержался, опускаясь ниже. Вскользь прошелся по головке члена, облизал яички и коснулся языком сжатых мышц ануса. Сперва лишь слегка поддразнивая, руками сжимал ягодицы. Потом покрыл поцелуями внутреннюю часть бедра и вновь вернулся к колечку мышц, но на этот раз язык проскользнул внутрь, лаская, смазывая, исследуя.

Затем оторвался все-таки от этого занятия, заменяя свой язык на один палец, начиная проникать, как можно глубже, лаская парня круговыми движениями, а сам заглянул в лицо Макса, после чего языком стал вылизывать ушную раковину.

Максвелл несколько напряженно и настороженно глядел за ним, ошеломленный, шокированный, но тело само уже реагировало на действия любимого. От каждого прикосновения разливался жар, член мгновенно вставший, стал сочиться смазкой, став прямо болезненно напряженным, он закусил губу, прикусывая ее до крови. Хотелось порвать шарфы, опрокинуть Дориана на спину и войти, войти так глубоко как никогда и двигаться без удержу, лишь бы скинуть это напряжение.

— Знаешь, чего я хочу, Макс, — шептал Дориан, проникая в парня глубже своим пальцем, лаская его внутри круговыми движениями, а второй рукой скользя по телу, лаская подушечками пальцев сосок парня, языком вылизывал мочку уха и продолжал шептать, — хочу узнать насколько сильно я властен над тобой. Хочу заставлять тебя стонать снова и снова, хочу чтобы ты кончил с моим именем на губах, кончил только от ощущения моих пальцев внутри тебя, ощущения моих губ, которые будут покрывать твоё тело поцелуями, моего языка, скользящего по твоей коже. Хочу смотреть на твоё лицо, пока ты кончаешь, толкаясь бёдрами навстречу моим пальцам, выгибаясь всем телом навстречу моим рукам. А потом я вошёл бы в тебя, заставляя тебя снова возбудиться от ощущения моего члена внутри. От ощущения того, как сильно я хочу тебя. Вот чего я хочу, Макс, — шептал парень, добавляя второй и третий пальцы, трахая своего соула ими в бешеном ритме.

Максвелла вполне устроил такой вариант, он, и так уже изнемогающий от необычной ситуации и сверхвозбуждения, радостно стал подаваться бедрами навстречу пальцам, стоная, сперва сосредоточено, а потом расслабился, напрягал мышцы рук, но тут же вспоминая, расслаблял и их, остановил себя, когда хотел уже поймать губы Дори своими. Вся эта кутерьма, возбуждение, попытки контролировать себя и желание расслабиться, были дополнительным возбуждающим моментом.

Губы Дориана продолжили изучать шею и грудь парня, а пальцы внезапно сбросили темп, проникая глубоко, задевая простату, но при это куда медленнее, чем до этого, а затем и вовсе исчезли, заставив Макса простонать от разочарования. Парень даже попытался толкнуться бедрами вслед за такими желанными пальцами, но Дори лишь усмехнулся, кладя руки на плечи и облизывая свои губы.