Противостояние - попаданец против попаданца

В итоге, Мидуэй японцы так и не взяли, но хоть смогли избежать полного разгрома своего ударного соединения, так что я рассчитывал, что борьба за Соломоновы острова будет куда более жаркой, чем в известной мне реальности. Тоже неплохо, в принципе — глядишь, американцы будут уделять несколько больше внимания Тихоокеанскому театру и несколько меньше Европейскому, что в преддверии грядущей эвакуации из Африки совсем не лишне. Так что можно сказать, что своей цели я достиг, хоть и не в полной мере.

Так, к чему это я? Ах да, недооценка противника. Японцы дважды (в моей истории и сейчас) проиграли у Мидуэя именно из-за явной недооценки способности американцев к сопротивлению — возгордились сильно, самураи хреновы. То же самое, на моей памяти, не раз совершали и немцы, но мне более всего интересен их занос во время операции "Блау". Тогда, помнится, германцы после первых успехов решили, что дело уже сделано и погнались за всеми целями сразу, роковым образом недооценив возможности советских войск к дальнейшему сопротивлению.

Я сделал очень многое, чтобы такой сценарий не повторился. Теперь боевые действия ведутся куда более расчетливо и целеустремленно, ресурсы расходуются экономней, а работа по восполнению потерь и наращиванию военных усилий начата куда раньше и ведется с большим размахом. Но все же оказалось, что мои усилия не всегда дают тот результат, на который я рассчитывал. Иногда подводят исполнители, как это случилось у Мидуэя, а иногда противник преподносит сюрприз, как вот с этим самым приказом, который "Ни шагу назад". Такой приказ наверняка повысит упорство советских войск в обороне, что в преддверии боев за Сталинград совсем некстати. Понять бы теперь еще: что послужило причиной его появления? Ответа у меня нет, одни только версии. Где-то я своими регулярными вмешательствами в историю все же спугнул оппонентов из советского военного руководства и сподвиг их ускорить внедрение драконовских мер по поддержанию дисциплины и стойкости РККА.

Что ж, выполнение основной задачи на лето это хоть и осложняет, но никак не отменяет — Сталинград должен быть взят не позднее конца августа. Тогда у группы армий "А" еще будет достаточно времени, чтобы выйти к Каспию и Главному Кавказскому хребту и встретить неизбежное, как наступление зимы, контрнаступление Красной армии во всеоружии. Это было необходимым условием успеха. Советы уже раскрутили на полную катушку свою мобилизационную машину, пачками формируя все новые и новые части и соединения. Перемолоть этот непрекращающийся поток пополнений, идущий на фронт с востока, немецкие части могли только в одном случае — если будут принимать бой на своих условиях, под свою диктовку. Права на ошибку у командования Вермахта уже не было — весь лимит допустимых погрешностей был выбран еще в 41-м году.

Глава 8. Мечты, мечты…

Стратегический расклад к концу июля стал более-менее понятен. Лекарство: усиление южных фронтов, укрепление обороны Сталинграда и перевалов Кавказа, выписано. Когда-то эти меры должны были сказаться. Либо немцы сами остановятся из-за расширения фронта и удлинения путей подвоза.

Но когда? Спешные меры Ставки и Генштаба, предпринимаемые войсками отчаянные усилия, брошенные в ад сражения на Дону резервы и ресурсы, пока не давали результата. Оставалось искать решение на оперативном и тактическом уровне.

После столь неожиданно закончившегося совещания в Кремле я поехал к себе, в ставший родным кабинет Генштаба.

Примостившись сбоку от стола, чтобы можно было поглядывать в окно, задумался.

Желание выстроить войска твердой толстой каменной стеной на пути врага вполне понятно. Но такая стратегия обладает ущербной "ахиллесовой пятой". Противник все равно соберет в одной точки больше войск, больше самолетов и танков и пробьет фронт. Дальше зависит от умения превращать тактический прорыв в оперативный.

Спасти может быстрый маневр резервами. Немцы могли так сделать, нам пока не хватало умения. Прорыв "Блау" к Воронежу не смогла парировать даже брошенная на чашу весов танковая армия Лизюкова. С целой кучей "оруженосцев" из полдюжины танковых корпусов.

Поэтому наивно было считать, что создав плотный фронт, мы сможем остановить немцев на Сталинградском направлении. Не смогут помочь и танковые корпуса, которые:

во-1-х не успевают с переброской;

а во-2-х, не смогут перехватить немецкие подвижные соединения в силу своей меньшей подвижности и самостоятельности.

Это я понимал и из послезнания, и из уже полученного опыта летних боев 42-го… "Что противопоставить железному тарану немецких танковых корпусов, нацеленных на волжскую твердыню? Как вести войну, постоянно проигрывая в маневре; не имея инициативы; уступая в воздухе?" — терзали меня мысли не один день.