Противостояние. Путин Vs Ленин

Открытый грабеж чужого государства есть основная цель политики США. В американской печати 1918 года открыто раздавались голоса, предлагавшие правительству США возглавить процесс расчленения России. Сенатор Пойндекстер писал в “Нью-Йорк таймс” от 8 июня 1918 г.: “Россия является просто географическим понятием, и ничем больше никогда не будет. Ее сила сплочения, организации и восстановления ушла навсегда. Нация не существует”. 20 июня 1918 г. сенатор Шерман, выступая в конгрессе США, предложил воспользоваться случаем для покорения Сибири. Сенатор заявлял: ‘‘Сибирь - это пшеничное поле и пастбища для скота, имеющие такую же ценность, как и ее минеральные богатства”.

Эти призывы были услышаны. 3 августа военный министр США отдал распоряжение направить во Владивосток части 27-й и 31 — й американских пехотных дивизий, которые до тех пор несли службу на Филиппинах. Эти дивизии прославились своими злодеяниями, продолжавшимися в ходе подавления остатков партизанского движения. 16 августа американские войска численностью около 9 тысяч человек высадились во Владивостоке.

В тот же день была опубликована декларация США и Японии, в которой говорилось, что “они берут под защиту солдат чехословацкого корпуса”. Такие же обязательства взяли на себя в соответствующих декларациях правительства Франции и Англии. А вскоре “на защиту чехов и словаков” выступило 120 тысяч иностранных интервентов, включая американцев, англичан, японцев, французов, канадцев, итальянцев и даже сербов и поляков.

Как я указал ранее, кроме убийств был еще и организованный грабеж. И об этом писали не только большевики, те же противники советской власти указывали на это. Вот что пишет А. Краснов: “Отойдя в тыл, чехи стали стягивать туда же свою военную добычу. Последняя поражала не только своим количеством, но и разнообразием. Чего-чего только не было у чехов! Склады их ломились от огромного количества русского обмундирования, вооружения, сукна, продовольственных запасов и обуви. Не довольствуясь реквизицией казенных складов и казенного имущества, чехи стали забирать все, что попадало им под руку, совершенно не считаясь с тем, кому имущество принадлежало. Металлы, разного рода сырье, ценные машины, породистые лошади объявлялись чехами военной добычей. Одних медикаментов ими было забрано на сумму свыше трех миллионов золотых рублей, резины – на 40 миллионов рублей, из Тюменского округа вывезено огромное количество меди и т. д. Чехи не постеснялись объявить своим призом даже библиотеку и лабораторию Пермского университета. Точное количество награбленного чехами не поддается даже учету. По самому скромному подсчету, эта своеобразная контрибуция обошлась русскому народу во многие сотни миллионов золотых рублей и значительно превышала контрибуцию, наложенную пруссаками на Францию в 1871 году. Часть этой добычи стала предметом открытой купли-продажи и выпускалась на рынок по взвинченным ценам, часть была погружена в вагоны и предназначена к отправке в Чехию. Словом, прославленный коммерческий гений чехов расцвел в Сибири пышным цветом. Правда, такого рода коммерция скорее приближалась к понятию открытого грабежа, но чехи, как народ практический, не были расположены считаться с предрассудками”. Следует прибавить, что те же чехословаки вывезли часть золотого запаса России, что и позволило им создать самую лучшую экономику Европы первой половины ХХ века. И как послесловие к их святочному образу борцов с большевизмом, следует напомнить, что именно чехословаки выдали верховного правителя России А.В. Колчака Иркутскому Совету. Тягу к насилию и грабежам чехословаки словно заложили в свои гены, когда после окончания Второй мировой войны они провели этнические чистки и изгнание немецкого населения. Покорно работая на немцев, снабжая их первоклассным оружием, танками, автомашинами, они в 1945 году с большой жестокостью провели депортацию более 3 миллионов этнических немцев. Так что, якобы цивилизованной Европе лучше бы молчать на тему зверств большевиков.