Противостояние (СИ)

— Султана Мехмета я люблю, как никого другого, сеньора, — искренне воскликнула султанша. — Он — отец моих детей. Но вы правы. Чем сильнее моя любовь, тем большей властью я обладаю. Амбиции, которые ведут меня по жизни, не воплотить нигде, кроме как в султанате. Я стану не только его законной женой, Хасеки Султан, но и его соправительницей. А после, когда мой сын сядет на османский трон, Валиде Султан. И собственноручно я от этого ни за что не откажусь, сбежав в Геную.

— Эта дорога полна трудностей и опасностей, Ингрид, — довольно взглянув на сестру, проговорила Рейна Дориа. Для неё родство между ними было очевидно не только из-за внешности, но и из-за родственных душ и схожих желаний. Они жаждали власти и поклонения. — Где власть, там смерть!

— Я готова к ним, — горячо ответила Сейхан Султан.

— Тогда и я готова.

Султанша непонимающе нахмурилась, и её старшая сестра поспешила объяснить.

— Я едва обрела тебя и думаешь так просто откажусь? Я пообещала, что теперь всегда буду с тобой и что воплощу все твои желания. Хочешь стать законной женой султана, как Хюррем Султан, и править Османской империей? Хочешь стать Валиде Султан? Тогда я помогу тебе добиться всего этого.

— Но как?

— Вместе, с твоим влиянием на султана и моими богатством и связями, мы перевернем всю империю. Ты будешь править в Османской империи, а я в Генуе. К твоему сведению, я состою в совете управления республикой, представляя интересы рода Дориа, как его единственная прямая наследница, поэтому мне придётся часто покидать тебя. Ведь и у меня есть свои амбиции. Я желаю установить в Генуе монархический режим и сделать род Дориа правящим, низвергнув Совет из четырех аристократических семей с пьедестала власти. Многие меня поддерживают, как одну из самых богатых и влиятельных политических персон в Генуе. Однажды я сяду на трон Генуи и стану единовластной королевой.

— Разве такое возможно? — изумилась Сейхан Султан.

— Наш отец говорил так: возможно всё — лишь поверь в это.

Найденные сёстры, родственные не только по крови, но и по силе амбиций, самодовольно ухмыльнулись, а после обнялись.

Дворец Михримах Султан.

— Валиде, что же мне делать? — тоскливо вопрошала Хюмашах Султан, сидя рядом с матерью в холле её дворца. — Ахмед-паша меня и слушать не желает…

— Ахмед-паша через некоторое время остынет и придёт в себя, — устало выдохнула Михримах Султан в ответ. — Хюмашах, наберись терпения.

— Нет! Он верит в то, что я изменила ему, и даже видеть меня не хочет.

— Что я могу сделать? Хюмашах, ты уже взрослая. Неужели даже свой брак ты сохранить не можешь без моей помощи?

Растерянно взглянув на мать, Хюмашах Султан после разочарованно покачала головой и поднялась с тахты.

— Верно, валиде. Вам даже до меня нет дела. Все ваши мысли заняты лишь тем, как уничтожить Сейхан или кого бы то ни было ещё, кто мешает вашей власти!

— О чём ты говоришь? — возмутилась та, нахмурившись.

— Я говорю о чувствах. О том, что я не хочу терять Ахмеда-пашу. Вам знакомо это? Конечно, нет. Отца вы никогда не ценили! Он исполнял все ваши прихоти, преданно прожил рядом с вами всю свою жизнь, отдал все свои богатства и всю свою любовь, а чем вы ему отплатили? Холодным безразличием.

Михримах Султан, вспыхнув от негодования, тоже поднялась на ноги и одарила дочь гневным взглядом.

— Не говори о том, чего не знаешь, Хюмашах.

— Я всё прекрасно видела, валиде. Отец готов был ради вас на всё, ловил каждый ваш взгляд и каждое слово! Вы хотя бы когда-нибудь чувствовали нечто похожее на любовь, привязанность или доброту?

— Замолчи! — судорожно вскрикнула женщина, чувствуя, как рана в груди, едва зажившая, снова начинает кровоточить. — И об отце больше ни слова, Хюмашах.

— Вы о нём даже вспоминать не хотите, верно? — негодовала Хюмашах Султан, находясь во власти собственных переживаний.

— Возвращайся в свой дворец, — процедила Михримах Султан сквозь зубы, повелительно взмахнув рукой в сторону дверей. — Оставь меня в покое!

— Я оставлю, валиде. Вы, наверно, об этом мечтали? Остаться в одиночестве? Отец умер. Осман умер. Бабушка Валиде Султан умерла. Ваш отец — султан Сулейман — ныне покойный. Повелитель, ваш брат, от вас отвернулся и выгнал из своего дворца! Даже я более видеть вас не желаю. В погоне за властью вы всё потеряли и даже не заметили этого… Такой, как вы, я быть не хочу, валиде. И не буду!

Резко развернувшись, Хюмашах Султан покинула холл, шелестя подолом платья. Михримах Султан со слезами на глазах осела на тахту и прикрыла лицо руками в желании закрыться от всех невзгод, что свалились на неё.

Топкапы. Покои Сейхан Султан.

Снимая на ходу плащ, улыбающаяся Сейхан Султан вошла в покои и улыбнулась шире, увидев сыновей, которые повернулись в её сторону. Расцеловав их обоих в щёки, султанша опустилась рядом с ними на тахту и вздохнула, посмотрев на Зейнар-хатун, что, сняв плащ, подошла к госпоже, пока Элие-хатун уводила двух шехзаде в детскую комнату.

— Госпожа, вы уверены насчёт сеньоры Дориа? Мне всё это кажется подозрительным…