Противостояние (СИ)

Проходя по до боли знакомому коридору, Михримах Султан слышала лишь шелест подола своего платья, что волочился за ней. В волнении замерев, она взглянула на запертые двери кабинета Рустема-паша, которые показались пред ней впереди.

Поджав затрясшиеся от слёз губы, султанша вошла в кабинет и, добравшись до тахты, вяло опустилась на неё, меланхолично осмотревшись, и слёзы заструились по её лицу. Опустив глаза к рубиновому кольцу, сверкающему на её левой руке, Михримах Султан ласково погладила его.

— Вот и мой час настал, Рустем… Аллах мне свидетель, что не смерти я страшусь, а тех мучений, обещанных лекаршей, потому как лишь после смерти я встречусь с вами. Быть может, болезнь эта мне в наказание за грехи? И тебя, и нашего Османа болезни унесли. Аллах наказал нас…

Не выдержав тревоги, страхов и переживаний, Михримах Султан расплакалась, прикрыв рот ладонью, дабы никто не стал свидетелем её слабости. К закату клонилась яркая жизнь могущественной султанши, Солнца и Луны Османской империи, грозясь вот-вот погаснуть.

========== Глава 15. Обострение ==========

Дворец Шах Султан.

Стоя у ложа, на котором неподвижно лежала бледная Шах Султан, будучи без сознания, тёмные волосы которой раскинулись по подушкам, султан Мехмет беспокойно посмотрел на лекаршу.

— Неужели всё так серьёзно?

— Господин, роды очень ранние, — покачала та головой, бросив сочувственный взгляд на неподвижную госпожу. — К тому же султанша, как оказалось, вынашивала близнецов, что также сказалось на её здоровье. Ко всему прочему, это уже шестые ее роды. Султанша потеряла много сил, поэтому длительное время будет восстанавливаться. Дай Аллах, в течение нескольких дней она придет в себя. Но одно могу сказать точно, господин. Хюма Шах Султан детей долгое время иметь не сможет.

Султан Мехмет мягко поглядел на дочь, и от её вида и слов лекарши что-то неприятно колыхнулось в его груди.

— Думаю, она и так довольна тем, что стала матерью семерых детей. Оставайся в этом дворце, следи за госпожой и новорождёнными неусыпно.

— Как прикажете, — почтенно склонила та голову.

Жестом подозвав Фериде-калфу, султан понизилголос, чуть склонившись к ней.

— Мне нужно возвращаться в военный лагерь. Мехмед-паша прибыть не сможет. Заботу о султанше вверяю тебе. Будь внимательна к моей дочери и, в первую очередь, следи за моими внуками.

— Как вам будет угодно, господин.

— Где новорожденные султанши?

— В дворцовом лазарете, господин, — ответила Фериде-калфа, не смея поднять глаз. — Они ещё очень слабы. Дай Аллах, выживут, ведь недоношенные.

Насупившись, султан Мехмет, заложив за спину руки, спешно покидает покои дочери и, обернувшись в дверях через плечо, позвал за собой калфу.

Пройдя по коридорам дворца, они оказались в лазарете, где около двух колыбелей, из которых доносилось слабое хныканье новорожденных девочек, подставив под подбородок руку, устало сидела помощница лекарши. Увидев вошедшего султана, она испуганно вскочила с места и, склонив голову, отошла в сторону.

Поджав губы, султан Мехмет медленно подошел к колыбелям и опустился перед ними на корточки. Два крошечных младенца, вялых и с красной кожей, боролись за жизнь, кряхтя и хныча.

— Пусть смилуется Всевышний над вами.

— Аминь, — прошептала позади него Фериде-калфа.

— Пусть будет Айше Султан, — указав на правую колыбель, проговорил султан. — А её сестре дарую имя Назлыхан Султан.

— Султанше, как только она очнется, я сообщу о том, что вы даровали девочкам эти имена, — улыбнувшись, кивнула калфа.

Вздохнув, султан Мехмет поднялся с корточек и, расправив полы тёмно-серого кафтана, покинул дворец, вверяя дочь и новорождённых внучек в руки Всевышнего.

Топкапы. Покои Валиде Султан.

Восседая на тахте, Михримах Султан, будучи в мрачном чёрном одеянии и скромной короне, сосредоточенно читала документы, а после ставила на них размашистые подписи и оставляла печать управляющей гарема.

— Сколько же документов накопилось… — покачав головой, выдохнула султанша, когда Фахрие-калфа вручила ей новую стопку бумаг. — Неужели Сейхан совсем гаремом на занималась?

— Сейхан Султан ответственно относилась к делам гарема, но после её побега, когда Шах Султан без всякого разрешения решила, что гарем под её ответственностью, всё было запущено. Шах Султан гаремом вовсе не занималась, лишь праздно проводила время и перед наложницами красовалась в дорогих нарядах и коронах.

Ухмыльнувшись, Михримах Султан оставила очередную подпись на документе, как вдруг из детской комнаты раздался плач.

— Посмотри, Гюльбахар, что там случилось, — хмурясь, проговорила Михримах Султан и отложила перо в чернильницу.

Вздохнув, она приложила ладонь к ключице, налитой болью и тяжестью, но, заметив взгляд Фахрие-калфы, отдёрнула руку. Из детской в сопровождении Гюльбахар-калфы в главную комнату вышла Измир-хатун, личная служанка госпожи, держа на руках плачущего шехзаде Мурада.

— Что с шехзаде? — беспокойно спросила Михримах Султан, оглядев мальчика.

Следом за служанкой из детской выбежал нахмуренный шехзаде Селим.