Противостояние (СИ)

Дополнительные материалы, способные сделать чтение фанфика более интересным, а представление образов и интересных ситуаций более лёгким - https://vk.com/protivostoyanieandvalidehurrem

========== Глава 19. Риск ==========

— Трон? — изумился Мехмет словам племянницы Эсмехан, от которых Сейхан вздрогнула. — Что это значит?

Черноволосый возмущенный султан обернулся к темноволосой Султанше, которая стойко выдержала его тяжелый взгляд.

Орхан, молчаливо наблюдая за этой сценой, упивался ее страхом и растерянностью.

— Сейхан, это правда?

— Что вы, Повелитель? — хрипло отозвалась Сейхан, отрицательно покачав головой. — Разве мне нельзя в собственных покоях стул поставить? Прошу прощения, но за время своего пребывания в Генуе я отвыкла от османских низких столиков и подушек.

— Это ложь, Повелитель, которой она себя спасти желает, — твердо процедила Эсмехан за спиной у султана, который хмуро обернулся к ней лицом.

— Хотя ты и Султанша, Эсмехан, но к Сейхан Султан проявлять почтение обязана. К тому же… Что может послужить доказательством твоих слов, кроме них самих?

Эсмехан, к злорадству Сейхан, растерялась от слов султана.

— Как вижу, Повелитель, вам нет дела до того, что вам говорят о Сейхан. Вы всегда ее оправдаете, не так ли?

Мехмет наполнился возмущением от подобных речей и нахмурился.

— Ты смеешь оспаривать мои решения и действия?

— Должен же хоть кто-то открыть вам глаза.

Орхан напрягся и бросил осторожный взгляд на отца, зная, что он от подобных слов может впасть в гнев.

— Возвращайся в свой дворец, Эсмехан, — сдерживаясь от негодования, процедил Мехмет. — И запомни. Я не позволю разговаривать кому-то со мной в подобном тоне. Перед тобой не твой супруг Соколлу Мехмед-паша, а твой господин и султан Османской империи.

Жестко взглянув на него своими черными глазами, Эсмехан, не опуская головы, поклонилась, но не спешила уходить.

— Знаете, Повелитель, я все эти годы задавалась одним вопросом. Как могла моя покойная Валиде полюбить вас и ради вас предать память моего отца? Пусть, он любил вино и женщин, оттого его считали недостойным трона османов. Но вы в тысячу раз хуже него! Вы готовы убить собственных родных и заставить их мучиться в страданиях, а тех, кто за вашей спиной убивает и рушит все вокруг, боготворите.

Развернувшись, Эсмехан прошествовала к дверям под гневным, даже слегка растерянным взглядом султана и покинула опочивальню.

— Отец… — начал было осторожно Орхан, но был прерван резким жестом отца.

— Оставьте меня одного.

Покорно поклонившись, Шехзаде и Султанша покинули покои в напряжении.

Темноволосая госпожа хотела было направиться в свои покои, но Шехзаде окликнул ее.

— Сейхан Султан.

Вздохнув, та обернулась к нему лицом в ожидании.

— Слушаю, Шехзаде.

— Вы, наверно, так надеялись на сына, — ухмыльнулся Орхан. — Что же, хоть что-то получилось не так, как вы хотели.

— С чего вы взяли? Я очень хотела подарить нашему Повелителю дочь. Двоих Шехзаде мне предостаточно. С ними бы, знаете, справиться.

— Уверен, так оно и есть, — кивнул черноволосый Орхан и, ухмыльнувшись, развернулся и направился в мужское крыло дворца.

Дворец Шах.

Карета со скрипом и грохотом лошадиных копыт остановилась у дверей дворца.

Взволнованная темноволосая Хюма Шах вышла из кареты на руках с маленькой Айше, а Фериде-калфа помогла остальным пятерым детям спуститься на землю.

Заметив стоящего у дверей супруга с улыбкой на лице, Шах трепетно улыбнулась ему в ответ и поспешила сократить расстояние между ними.

— Султанша, — поклонился Мехмед-паша. — Добро пожаловать.

— Мехмед, — прошептала она, обнимая его за шею одной рукой, а второй удерживая Айше. — Наконец, закончился этот поход…

— Это Айше Султан? — мягко спросил Мехмед, взглянув на маленькую девочку в руках жены. — Какая красавица.

Другие дети, до этого толпящиеся за спиной матери, после улыбки Мехмеда-паши, обращенной к ним, несмело приблизились к отцу, от которого уже успели отвыкнуть.

Гази и Муса, старшие дети, уже стеснялись проявлять любовь к родителям, а тем более, к отцу, поэтому лишь поцеловали почтенно его руку.

Мехмет, названный в честь султана, все же обнял отца, как и Гевхерхан с трехгодовалой Хюррем.

Хюма Шах, наблюдая за супругом и детьми, облегченно и счастливо выдохнула, распрощавшись, наконец, с одиночеством и тоской.

Дворец Хюмашах.

Волнительно входя в главный холл дворца, русоволосая Хюмашах огляделась в поисках мужа.

Встретившая ее Хадижа-калфа поклонилась с улыбкой на лице.

— Султанша. Ахмед-паша в ваших покоях.

Улыбнувшись, госпожа подхватила подол сливочно-бежевого платья и спешно направилась в сторону супружеской опочивальни.

Сглотнув перед тем, как постучать в двери, Хюмашах вошла внутрь.

Темноволосый Ахмед старательно изучал какой-то документ, нахмурившись, но, увидев вошедшую Хюмашах, он улыбнулся и отложил его в сторону.

— Ахмед, — прошептала Султанша, подходя к вставшему из-за письменного стола супругу и бросаясь к нему в объятия. — Слава Аллаху, вернулся.

— Куда же я денусь, госпожа? — усмехнулся мужчина, чуть отстраняясь. — Как ты, Хюмашах? После всего того, что произошло в мое отсутствие…