Противостояние.Том I

Это было как раз после их ссоры с Руди. Вышла чертовски дрянная история, и если ему доведется когда-нибудь снова повстречать Руди (никогда этому не суждено случиться, подумал он со вздохом сожаления), он обязательно попросит у друга прощения. Он встанет на колени и поцелует ботинки Руди, если только это поможет восстановить их дружбу.

Они отправились в путь через всю страну на стареньком, 1968 года выпуска, тяжело дышащем «меркурии», у которого в Омахе полетела коробка передач. Им пришлось поработать пару недель, продвинуться автостопом чуть дальше на запад, снова поработать пару недель и проехать автостопом еще немного. Какое-то время они вкалывали на ферме в Западной Небраске, и однажды вечером Ларри проиграл в покер шестьдесят долларов. На следующий день он вынужден был попросить у Руди взаймы, чтобы как-то выпутаться из этой переделки. Месяц спустя они добрались до Лос-Анджелеса, и Ларри первым устроился на работу, если так можно назвать мытье посуды за ничтожную плату. Как-то вечером, недели через три, Руди напомнил о долге. Он сказал, что встретил парня, который порекомендовал ему одно действительно хорошее агентство по найму, беспроигрышный вариант, но взнос составлял двадцать пять баксов. Это была именно та сумма, которую он одолжил Ларри после неудачной игры в покер. Руди сказал, что не стал бы напоминать Ларри о деньгах, но сейчас…

Ларри возмущенно заявил, что уже вернул свой долг. У них полный расчет. Но, коли Руди хочет занять четвертак, ладно, только он надеется, Руди не потребует от него дважды выплачивать один и тот же долг.

Руди ответил, что пришел не за подарком, а за своими, данными взаймы деньгами, и ему дела нет до брехни Ларри. «Господи, — проговорил Ларри, пытаясь изобразить добродушную улыбку. — Вот уж не думал, Руди, что нужно брать с тебя расписку. Видно, я ошибался».

Разгорелся страшный спор, дело дошло чуть ли не до драки. Под конец Руди весь вспыхнул и закричал: «Таков ты и есть, Ларри! Весь тут, без остатка. Я наивно считал, что никогда не получу подобного урока, но теперь расплатился сполна за свою простоту. Пошел ты, Ларри!»

Руди направился к выходу. Ларри выскочил за ним на лестницу дешевого дома с меблированными комнатами, вытаскивая бумажник из заднего кармана. Там, в потайном отделении, за фотографиями лежали три аккуратно сложенные десятки, которые он достал и швырнул вслед Руди. «Давай, ты, жалкий, дешевый, лживый ублюдок! Бери! Бери эти проклятые деньги!»

Руди с шумом распахнул входную дверь и ушел в ночь, навстречу своей счастливой судьбе, на которую он, как и все Руди в этом мире, надеялся. Он ни разу не оглянулся. Тяжело дыша, Ларри стоял на верхней площадке лестницы. Минуту спустя он поискал взглядом свои десятидолларовые купюры, подобрал их и снова спрятал в бумажник.

Время от времени вспоминая этот неприятный случаи, Ларри все больше и больше убеждался, что Руди был прав. Точнее, он был просто в этом уверен. Даже если он и в самом деле вернул Руди долг, они все-таки были друзьями еще со школы, и теперь, оглядываясь назад, Ларри испытывал такое чувство, будто ему вечно не хватало на субботние утренники десяти центов, потому что по дороге к Руди он накупал лакричных пастилок и леденцов, или он стрелял пять центов, чтобы округлить сумму, выданную на школьный завтрак, или ему нужно было добавить семь центов, чтобы оплатить проезд. За долгие годы он получил от Руди мелочью, наверное, долларов пятьдесят, а то и сто. Когда Руди пришел за деньгами, у Ларри все внутри сжалось. Он до сих пор помнил об этом. Его мозг вычел из тридцати долларов двадцать пять и сообщил: «Останется всего пять баксов. Так что скорее всего ты уже заплатил ему. Не помню точно, когда это было, но ты вернул долг. И больше не в чем тут сомневаться». Ну он и не стал.

Но после разрыва с Руди он остался в городе совершенно один. У него не было друзей, и он даже не попытался завести их в том кафе, где работал. Дело в том, что он считал ничтожествами всех, кто там служил, начиная с шеф-повара, у которого был несносный характер, и кончая официантками, вихляющими задницами и жующими жвачку. Да, он был абсолютно убежден, что все — ничтожества, кроме него, Ларри Андервуда, избранника, которого вскоре ждет небывалый успех (и вам лучше бы поверить в это). Оказавшись один в мире ничтожеств, он чувствовал себя как побитый пес и тосковал по родным местам, словно человек, высаженный на необитаемом острове. Он начал все чаще подумывать о том, чтобы купить билет на автобус дальнего следования и притащиться назад, в Нью-Йорк.

Через месяц, а может, и через пару недель он, пожалуй, так бы и сделал… если бы не Ивонн.