Противостояние. Том II

Он думал, что покончит с собой, что ничего другого для него не осталось, все ополчились на него, так оно и должно быть. Когда ты кусаешь ладонь, которая тебя кормит, тебе следует ожидать, что она сожмется в кулак. Это не только закон жизни, это справедливость. В багажнике у него было с собой три канистры бензина. Он обольет им себя, а потом зажжет спичку. Это и будет то, что он заслужил.

Но он не сделал этого. Сам не знал почему. Какая-то сила, более властная, чем чувство раскаяния и одиночества, остановила его. Казалось, что даже сжечь себя наподобие буддийского монаха было недостаточным наказанием. Он заснул. А когда проснулся, то обнаружил, что новая мысль заползла в его мозг, пока он спал, и мысль эта была:

«ИСКУПЛЕНИЕ».

Возможно ли такое? Он не знал. Но если он найдет что-то… что-то большое… и привезет это темному человеку в Лас-Вегас, то, может быть, это станет реальным? И даже если ИСКУПЛЕНИЕ невозможно, то еще остается РАСПЛАТА. Если так, то у него все же есть шанс умереть с миром.

Но что? Что это может быть такое? Что было достаточно большим для ИСКУПЛЕНИЯ или хотя бы для РАСПЛАТЫ? Не мины и не колонна огнеметов, не гранаты и не автоматы. Всего этого недостаточно. Он знал, где располагались два огромных экспериментальных бомбардировщика (их собрали без согласования с конгрессом, взяв деньги из секретных фондов), но он не мог доставить их в Вегас, а даже если бы и смог, там не было никого, кто сумел бы поднять их в воздух. Судя по их виду, для этого нужна команда из десяти человек, если не больше.

Он был словно инфракрасный радар, который чувствует тепло в темноте и отображает источники этого тепла в виде дьявольских красных силуэтов. Каким-то странным способом он умел чувствовать те вещи, которые были оставлены в этой пустоши, где разрабатывалось столько военных проектов. Он мог отправиться прямо на запад, точно к базе «Блю», откуда все это началось. Но холодная чума была ему не по вкусу, и своим мудреным, но не совсем лишенным логики способом он думал, что Флаггу она тоже не придется по вкусу. Чуме все равно кого убивать. Для человеческой расы могло оказаться полезным, если бы основатели базы «Блю» никогда не забывали об этом простом факте.

Поэтому он двинулся на северо-запад от Индиан-Спрингс, в песчаные пустоши военно-воздушных частей Неллиса, останавливая свой вездеход, когда ему приходилось продираться через высокие заборы с колючей проволокой, испещренные надписями вроде: СОБСТВЕННОСТЬ ПРАВИТЕЛЬСТВА США. ПРОЕЗДА НЕТ. ЧАСОВЫЕ ВООРУЖЕНЫ. СТОРОЖЕВЫЕ СОБАКИ. ЧЕРЕЗ ЭТУ ПРОВОЛОКУ ПРОПУЩЕН ВЫСОКОВОЛЬТНЫЙ ТОК. Но электричество было мертво, как и сторожевые псы, и вооруженные часовые, и Мусорщик ехал дальше, время от времени чуть изменяя курс. Его влекло, влекло к чему-то. Он не знал, что это такое, но думал, что это было большим. Достаточно большим.

Надувные шины вездехода ровно катились вперед, таща Мусора через пересохшие рвы и вверх по склонам, таким каменистым, что они походили на наполовину высунувшиеся из песка хребты стегозавров. Воздух был неподвижен и сух. Температура поднялась чуть выше тридцати градусов. Единственным звуком, раздававшимся вокруг, был рев двигателя вездехода.

Он взобрался на вершину холма, посмотрел, что там, внизу, и на секунду переключился на «нейтралку», чтобы разглядеть получше.

Там, внизу, раскинулся беспорядочный комплекс строении, сверкавших на раскаленном солнце как ртуть. Сборные железные домики и низкое шлакоблочное здание. На пыльных улицах тут и там застыли машины. Вся зона была обнесена тремя рядами колючей проволоки, и вдоль проволоки он увидел фарфоровые проводники. Не те маленькие проводнички размером с сустав пальца, которые ставят на слабенькой электрозащите, а гигантские — величиной примерно с кулак.

С восточной стороны к караульному помещению, похожему на увеличенную коробку из-под пилюль, вело заасфальтированное двухрядное шоссе. Никаких маленьких объявлений вроде ПРЕДЪЯВИТЕ СВОЮ КАМЕРУ ПОСТОВОМУ или ЕСЛИ ВАМ У НАС ПОНРАВИЛОСЬ, СООБЩИТЕ СВОЕМУ КОНГРЕССМЕНУ. Единственная надпись, выведенная красными буквами на желтом фоне — цвета опасности, — была краткой и ясной: ПРЕДЪЯВИТЕ УДОСТОВЕРЕНИЕ НЕМЕДЛЕННО.

— Спасибо, — прошептал Мусорщик. Он понятия не имел, кого благодарит. — Оо, спасибо… спасибо.

Особое чутье привело его к этому месту, но он всегда знал, что оно здесь. Где-то здесь.