— Потому что это немецкие шпринг мины, а по-нашему прыгающие. Часть мин конечно противник разминировал своими тушками, но кое-что осталось, да и фашистские недобитки могут в тех же окопах прятаться, так что ещё раз повторяю. «Шурик, будьте осторожны. Преступник вооружён.» — Решил я приколоться напоследок.
— А откуда вы узнали, что меня Саша зовут? — Не унимается тот же красноармеец.
— Дедукция — мать порядка. — Ещё понятнее отвечаю я. — И, повернувшись спиной к бойцам, взмахом руки, зову их за собой, сотрясаясь от беззвучного смеха.
Сняв затвор автомата с задержки, и взяв ствол наизготовку, иду к нашим бывшим ложным позициям. Через несколько секунд меня догоняет вышеназванный Шурик и, сказав — командир отделения послал, — пристраивается справа, отстав на пару шагов. До места доходим быстро, в ячейках находим троих самых хитрых, дохлых скунсов. Но и на каждую хитрую немецкую жопу, найдётся русский болт с левым винтом, потому что на дно нескольких ячеек, эти «грязные извращенцы» разведчики, установили трофейные тротиловые шашки, с взрывателем нажимного действия DZ-35. Поэтому можете себе представить, во что превратилась нижняя часть, наступившего на стограммовую шашку солдата, в тесной ячейке. Повезло только одному из троих, он удачно заколол ножом чучело и, выкинув его из окопа, спрятался сам. Поэтому ему наш снайпер просто, без всяких изысков, вогнал пулю в голову. Ну, может быть и не просто, а также не сразу, потому что кто-то же стрелял по нам из автомата, а у этого фрица, как раз ППД-40. Свою СВТ, я отдал Федору, когда отсылал его за подмогой, с наказом присмотреть, поэтому этого жмура потрошу сам. Забрав пару барабанных магазинов и все патроны, которые я нашёл в ранце, ложу их в свой вещмешок и, сдёрнув с шеи жмура жетон, причём целый, не располовиненный, и повесив себе за спину дважды трофей, иду вдоль окопов, и внимательно смотрю, где можно пройти к берегу и не подорваться.
Над водой клубился туман, зато полоска в двести метров от нас до берега, просматривалась идеально, поэтому впечатлившись от увиденного, на мины мы не полезли, а выполняем приказ о прикрытии фланга, и друг за дружкой идём вдоль стрелковых ячеек. Доходим до крутого берега, где я нос к носу, сталкиваюсь с Серёгой, который вынырнул из тумана, как немец в детской считалке. Без обмена дружественным огнём, обошлось только потому, что за минуту до этого, я услышал крик филина, который раскукарекался средь бела дня, а увидев Филатова, поприветствовал его знакомой фразой.
— Саид. Ты как здесь оказался?
— Сам ты Махмуд. — Не отозвавшись на пароль, ответил он. Встреча на Меже, прошла в тёплой и дружественной атмосфере, но мне уже было не до эмоций. От внезапно накатившей усталости, практически ничего не хотелось. Хотелось только жрать и спать, но второе больше. Последнее что я сделал, это свёл Серёгу с лейтенантом и, сказав где меня искать, отошёл на опушку, и завернувшись в плащ-палатку, срубился прямо под одним из деревьев.
Глава 2. Из боя в бой
Проспал я целых два часа и, проснувшись, обнаружил всю нашу команду, храпящую рядом. Оставив всё лишнее, на месте импровизированного бивака, только с одним автоматом и мыльно-рыльными, иду умываться до ближайшей болотной лужи. Вода оказалась на удивление чистой и прохладной, видимо где-то под водой били ключи, поэтому болото и не пересыхало, а излишки сливались в речушку, текущую в нескольких километрах отсюда. Умывшись и почистив бивни, взял свои вещи, и пошёл искать своего непосредственного начальника, которого и нахожу в обществе младшего лейтенанта Борисова, чью фамилию я запомнил, прочитав его документы. Командиров я застал, распивающими кофейный напиток, заваренный видимо из свежих трофеев.
— Не помешаю, товарищи командиры? — спрашиваю я, присаживаясь рядом, и узрев, а главное учуяв, почти полный котелок с этим пойлом, стоящий на пеньке спиленного дерева.
— Доставай свою посудину и присоединяйся, — показывая на ёмкость с напитком, говорит мне старший по званию. Серёга же достаёт банку консервов и, распечатав её, ставит на пень, накрыв сухарём.