Противотанкисты

Я понял, что обстановка на фронте осложнилась, коль немецкие автоматчики проникли сюда, под Вязьму. И уже в темноте, закончив последние приготовления к маршу, выступили на Минское шоссе. Слева и справа от дороги нас сопровождали вспышки орудийных выстрелов, слепящий свет ракет. Когда разрывы мин стали приближаться, вся колонна остановилась. Мы развернули одно орудие и приготовились к стрельбе. Определив, что противник ведет огонь с небольшой высотки, ответили. После двух наших выстрелов стрельба с высотки прекратилась. Но оставаться на дороге было опасно, и машины свернули в направлении деревни Егорье. Свернули мы вовремя — вскоре разведка из охраны штаба доложила, что впереди на шоссе появились фашистские танки и мотопехота.

Однако возле деревни разгорелся бой передового отряда нашей колонны с мотоциклистами. Путь наши бойцы расчистили, и колонна втянулась в лес. На опушке его остановилась легковая автомашина, возле которой возился шофер, а два командира стояли поодаль. Я подошел к ним, представился:

— Старший лейтенант Барышполец, командир противотанковой батареи.

— На хвосте у себя немцев не притащили? — слышу вопрос.

— Немецкие танки остались на Минском шоссе, товарищ генерал. В лес входить боятся.

Генерал Казаков — я узнал его — отпустил своего собеседника и, повернувшись ко мне, негромко сказал:

— Вот что, старший лейтенант, свою батарею поставь здесь, на опушке. Немцы могут появиться из деревни Теплухи. Надо не пропустить врага в лес. — Помолчав, он добавил: — К утру произведите разведку на станции Туманово и в деревне Царево-Займище. Результаты доложите в восемь ноль-ноль лично мне или полковнику Орел.

— Слушаюсь — поставить батарею на боевые позиции, провести разведку и доложить вам!

На севере горели деревня и станция Туманово. Зарево пожарища освещало опушку леса. Я вызвал к себе опытных бойцов — Мамая, Кутюкова, Власова и поставил задачу перед ними: произвести разведку в районе деревни и станции Туманово. Тут же подошел красноармеец Шамарин и тоже попросился в разведку. По национальности он был цыган, не раз попадал в сложные ситуации, и, подумав, я согласился. Решил, что если в Туманово немцы, то, может, стоит переодеть Шамарина в гражданскую одежду и он пройдет как затерявшийся, ищущий своих соплеменников. Второй группой — в Царево-Займище — я попросил заняться Кузнецова. Эта деревня располагалась на Минском шоссе, примерно в десяти километрах от тумановского леса, где мы разместились. Невольно припомнилось, как в севастопольском училище зенитчиков читал книгу об Отечественной войне 1812 года — в ней упоминалась эта деревня, там когда-то останавливался Кутузов…

* * *

До доклада генералу Казакову оставалось четыре часа. Кузнецов возглавил группу разведчиков в Царево-Займище и предложил действовать методом посыльных, то есть по мере накапливания сведений возвращать бойца ко мне. Это предложение мне показалось разумным, и я согласился.

Приближался рассвет. Я проверил, как охраняются позиции батареи, присел у свежевырытого окопа и тут же уснул. Разбудил меня сержант Власов. Он первым вернулся из Туманово и доложил, что в деревне противника нет, но после бомбежки везде пожары. На станции разведчики обнаружили эшелон с продовольствием и горючим.

Не дождавшись Кузнецова или хотя бы кого-то из его группы, я направился к землянке генерала Казакова для доклада о результатах разведки. Настроение, прямо скажем, было невеселое. Но вот у самой землянки меня догнал старшина Плотников и доложил, что Николай Васильевич с группой у деревни Величево встретился с фашистским заслоном, что в Царево-Займище полно танков и мотопехоты и что Кузнецов остался наблюдать за дорогой.

В 8.00 я переступаю порог землянки генерала Казакова. Он только что вернулся от Рокоссовского и сидел склонившись над картой.

Доложив все подробно, я получил приказание доставить новые данные к 16.00, к заседанию Военного совета. Кроме того, генерал потребовал, чтобы я принял меры и добыл горючее для машин на станции Туманово. Я отправился туда сразу же, и вот из пристанционного здания навстречу мне вышли два командира в серых плащах, с шашками на боку.

— Кого ищете, артиллерия? — спросил один из них.

— По приказанию генерала Казакова ищу здешнюю охрану станции, — ответил я.

— Что нужно?

— Заправить горючим машины.

— Кто будете?

Я предъявил документы.

— Заправляйтесь полностью и с собой берите, а то не ровен час…

К вечеру в наше расположение прибыл большой отряд конников из эскадрона НКВД. Узнаем от них неутешительные вести: получается, что мы окружены. Вернулся Кузнецов — и тоже: в Царево-Займище около двух десятков немецких танков, всюду их разведка на мотоциклах, а по центральной магистрали на больших скоростях движутся бронетранспортеры и машины с солдатами.

Как только стемнело, движение в лесу усилилось. Была получена команда формировать колонны и двигаться медленно, так как все пойдут в пешем строю, в том числе командование.