Протокол 'Сигма'

- Теперь встаньте, - приказал человек с козлиной бородкой, махнув зажатым в левой руке "макаровым".

- Это вам ничего не даст. Я не приложу палец к датчику, - ответил детектив Ханс Хоффман. - Так что уходите отсюда, пока не случилось ничего такого, о чем вам придется пожалеть.

- Я никогда ни о чем не жалею, - вкрадчивым голосом произнес незнакомец. - Вставайте.

Хоффман неохотно поднялся.

- Говорю вам...

Вторгшийся пришелец тоже встал с места и приблизился к нему.

- Повторяю вам, - сказал Хоффман, - что вы ничего не выиграете, если убьете меня.

- У меня нет необходимости убивать вас, - словно успокаивая его, ответил посетитель. А в следующее мгновение он сделал неуловимо быстрое движение.

Хоффман увидел вспышку металлического блеска немного раньше, чем почувствовал, что его руку пронзила невероятная боль. Он взглянул вниз. Там, где только что находился указательный палец, торчал короткий обрубок. Разрез был идеально чистым. Из кисти, совсем рядом с мясистой подушкой большого пальца, торчала окруженная плотью белая круглая кость. За долю секунды до того, как его рот раскрылся в отчаянном крике, детектив увидел в руке человека острый, как бритва, охотничий нож, а затем с изумившей его самого четкостью разглядел отрезанный палец, валявшийся на ковре, словно ненужный кусок куриной тушки, сброшенный наземь нерадивым поваром.

И тут из его рта вырвался визгливый крик мучительной, непостижимой боли и неверия в случившееся.

- О, мой Бог! О, мой Бог! О, мой Бог!

Тревор нагнулся и поднял отрезанный палец. С обрубленного конца все еще капала кровь.

Глава 30

Анна набрала номер Дэвида Деннина.

- Анна, это вы? - кратко осведомился он; его обычное теплое обращение сменилось непривычной осторожностью. - Отовсюду сыплется дерьмо.

- Дэвид, расскажите мне, в чем дело. Что за чертовщина там происходит?

- Именно, что чертовщина. Говорят, что вы... - Его голос вдруг затих.

-Что?

- Чертовщина. Вы говорите по чистой линии?

- Конечно.

Последовала непродолжительная пауза.

- Послушайте, Анна. По министерству отдан приказ провести вас по процедуре Р-47 - полная проверка почты, телеграмм, прослушивание телефонных разговоров.

- Иисус Христос! - воскликнула Анна. - Я вам не верю.

- Дело еще хуже. С этого утра вы объявлены 12-44: подлежите аресту при первой же возможности. С применением любых необходимых средств. Господи Иисусе, я не знаю, с чем вам пришлось связаться, но вы объявлены подозреваемой в государственной измене. Было сказано, что вы являетесь неблагонадежной и представляете угрозу национальной безопасности. Еще говорят, что вы уже несколько лет получали деньги от врагов государства. Я не имею права даже разговаривать с вами.

- Что-что?

- Также прошел слух, что ФБР обнаружил в вашей квартире много наличных денег и драгоценностей. Дорогую одежду. Документы оффшорного банка.

- Ложь! - вскипела Анна. - Это все ложь, до последнего слова.

Еще одна пауза, на сей раз подлиннее.

- Я знал, что это фальшивка. Но все равно, Анна, я очень рад, что смог услышать это от вас самой. Кто-то со страшной силой старается вывалять вас в грязи. Но почему?

- Почему? - Анна на мгновение прикрыла глаза. - Похоже, что я сейчас нахожусь не в том положении, чтобы определить причину. Могу только догадываться. - Она поспешно нажала кнопку отключения.

Что, черт возьми, происходит? Может быть, "Йосси" или Фил Остроу что-то надули в уши Бартлету? Она не упоминала о них; возможно, Бартлет разозлился в первую очередь из-за того, что они узнали о проводимом ею расследовании, хотя она в этом нисколько не виновата. А может быть, он завелся потому, что она не выполнила их требования выдать Хартмана.

Она внезапно поняла, что ни один из представителей ЦРУ ни словом не упомянул о Хансе Фоглере, убийце из бывшей штази. Не могло ли это означать, что "Йосси" ничего не знал о нем? Если так, то скорее всего "вольные стрелки" из Моссада не нанимали Фоглера для этой работы. Анна вынула карточку Фила Остроу и набрала его номер. Откликнулся автоответчик, и она решила не оставлять сообщения.

Может быть, что-нибудь об этом известно Джеку Хэмптону? Анна набрала номер его дома в Чеви-Чейз.

- Джек, - начала она. - Это...

- Иисус Христос! Только попробуй сказать, что ты мне не звонила! нервно воскликнул Хэмптон. - Попробуй сказать, что ты не подвергаешь опасности своих друзей непродуманными звонками по телефону.

- А что, на твоем конце стоит подслушка?

- На моем конце? - Хэмптон сделал паузу, потом игриво хохотнул. - Нет. Никогда. Я это проверяю сам.

- В таком случае тебе ничего не грозит. У меня, на этом конце безопасная линия. Я просто не представляю, каким образом можно засечь этот звонок.

- Допустим, что ты права, Анна, - с некоторым сомнением в голосе проронил он. - Ты все еще представляешь для меня в некотором роде моральную загадку. Прошли слухи, что ты прямо-таки суперзлодейка - помесь Ма Бейкер с Матой Хари. А гардероб у тебя похлеще, чем у Имельды Маркос.

- Все это дерьмо cобачье, и ты сам об этом знаешь!