Протоколы с претензией

  – Мы скоро уезжаем, – объясняют им. Минутная горечь, но, вздохнув, Я. и Баронесса идут по следующему адресу. Видимо, не только они сделали выбор в пользу Дела Мира. В 1992 году в Еврейском Государстве происходит переворот, к власти приходит Лагерь Вечного Мира с новой надеждой договориться с Соседями, провозглашенная цель которых – сбросить евреев в море.

  В своем тесном съемном жилище с отвратительно серым каменным полом, напоминающим дешевую мостовую, они впервые в жизни чувствуют себя не в оппозиции. Впервые они “во власти”. Тогда же и накаркал уходящий в отставку Премьер из Горячих Патриотов по поводу прогнозов на будущее.

  – Соседи – те же Соседи, море – то же море, – то ли сказал, то ли буркнул и никакой обеспокоенности не выказал.

  Пессимистам вообще жить легче, утверждает Я., их ожидают только приятные сюрпризы. Наверняка это кто-нибудь уже говорил, предполагает он, ведь эта мысль просто лежит на поверхности.

N++; О СРЕДИЗЕМНОМ МОРЕ И НАЦИОНАЛЬНЫХ ИНТЕРЕСАХ

  – Я давно ношусь с одной идеей, – говорит Я. – Господь создал человека злопамятным. И мы, конечно, не забыли пакостей англичан, не впускавших выживших в Холокосте в подмандатную Палестину. Правда, мы можем сделать вид, что во всем виноват этот английский министр Бевин (чего еще ожидать от бывшего профсоюзного лидера?) и этот премьер-министр Эттли, но все-таки перед другими англичанами мы в долгу – я имею в виду битву при Эль-Аламейне. Если бы англичане не остановили тогда Роммеля в Африке, погибла бы полумиллионная закваска будущего государства, а без нее ничего бы и не состоялось. И вот что я предлагаю. Я предлагаю на море против Тель-Авива построить громадный плавучий футбольный стадион.

  – Что-то вроде “Титаника”? – предполагает А.

  – Зря ты о “Титанике”, – ответил Я. и постучал трижды по стеклянному столику.

  – И назовем мы этот стадион, естественно, стадион “Эль-Аламейна”, – продолжил Я.

  – Ну и зачем строить его в море? – спросил А.

  – В этом вся изюминка, – отвечал Я. – Рядом со стадионом построить ристалище, на котором болельщики после матча могут разрядиться в грандиозной драке по правилам с какими-нибудь водяными перчатками и сапогами. Кто сбросил противника в море, тот и победил. Победитель награждается Куфией Арафата, проигравший – надувной лодкой с двумя парами весел и компасом, всегда показывающим направление прочь от Святой Земли.

  – А ристалище назвать в честь генерала Монтгомери – ристалище “Монти” (так его звали солдаты). Не все же англичанам спортивные игры придумывать, – гордый собою, закончил Я.

  Его последние слова Кнессет встретил овациями.

  – Сбор от матча Англии и Германии – в фонд поощрения искусств в Уганде, – предлагает Б.

  – Что-то в этом есть.

  – В этом есть message.

  – В этом есть vision.

  – Так мы что же, зажимаем в зубах сигару, наливаем стакан коньяку и начинаем битву за Англию? – спрашивает Я. – Забиваем осиновый кол в крысиную нору под Ла-Маншем, – он обращается к Баронессе, но кивает в сторону Б.

  – Почему бы и нет? – оживляется Б. – Но и Остров Пингвинов в итоге будет с нами, он в зоне наших культурно-эстетических интересов.

  – Так широко горизонты интересов Еврейского Государства не раздвигал даже сам Господь Бог во времена Авраама и Моисея, дальше Нила и Евфрата он нам ничего не заповедовал, и Россия и Китай не должны нас опасаться, – возражает Я. и добавляет: – Опасный политик этот Б., хуже Черчилля.

  И тут разошелся Кнессет.

  –  Уж если мы профукали для расселения Америку и Уганду, давайте хоть Средиземное море не прошляпим, – говорит А. – Стадион “Эль-Аламейна” и “Ристалище Монти” нужно соединить понтонной дорогой не только с Тель-Авивом, но и с Римом. Представляете, английский футбольный хулиган утром садится в свой Rover, пересекает Ла-Манш, первую банку из-под пива вышвыривает из окна, проезжая по Шампс-Элизе. Подзаправляется ящиком свежего пива в Риме и к вечеру, обгоняя “мерседесы”, достигает нашей “Эль-Аламейны”. 

  Вокруг понтонной дороги, как вокруг всякой Большой Дороги, вырастают предприятия высоких технологий, новую провинцию можно назвать Иудея-на-Воде, жители Еврейского Государства построят там дачи, и теперь у каждого будет два дома – один на суше и другой на воде, в котором можно будет укрыться от семейной ссоры или очередного обстрела Соседей.

ВРАСТАНИЕ В ПОЧВУ