Протоколы сионских мудрецов. Фальшивка и ее использование

Сталинское (и неосталинское) обличение «космополитизма» и «сионистского фашизма» отнюдь не исчезло из советского политико-культурного поля в 1980-е гг.; оно скорее образовало идеологическое наследие, собираемое в различных кругах русских националистов и православных традиционалистов, среди которых встречаются сторонники возвращения к монархии. В целом эти ассоциации и эти неформальные «традиционально-националистические» движения выдвигают три общие полемические темы: прежде всего, это обличение «русофобии», включающее в себя обличение преследований и систематических поношений, которым русские якобы всегда подвергались (и будут подвергаться) и ответственность за которые якобы несут «космополиты» (главная коннотация термина: «евреи/сионисты»); следующая тема – клеймение евреев (более или менее прямо называемых) в качестве основных виновников убийств, связанных с большевистской революцией (таким образом, мы вновь сталкиваемся с темой Октябрьской революции как результата «жидомасонского заговора»), даже «геноцида русского народа», который совершался различными способами начиная с 1917 г.; наконец, третья тема – обличение оккультных сил, приписываемых чаще всего «сионистскому глобализму», часто отождествляемому с «разлагающим» и «тлетворным» Западом. «Антисионистское» юдофобство неразрывно связано с антизападничеством, опирающимся на защиту «русской самобытности», предлагающей новое обращение к православной религии как цементу идентичности. Один из самых известных писателей-«деревенщиков», Валентин Распутин, являвшийся депутатом Верховного Совета, заявил, например, в 1990 г. интервьюеру из New York Times Magazine:

Я думаю сегодня, что евреи должны чувствовать себя ответственными за грехи революции и последствия, которые она вызвала. […] Они должны чувствовать себя ответственными за террор, который имел место во время революции 1917 года и в особенности после нее. Они сыграли в ней важную роль, и их вина тяжела. Точно так же, как они должны ответить за богоубийство, они должны ответить за это[556].

Другой известный борец с «русофобией», благодаря которому это понятие (направленное в основном против евреев, в особенности против еврейских интеллектуалов) распространилось, – Игорь Шафаревич (он родился в 1923 г.), математик с мировой репутацией, член нескольких академий наук (России, США, Германии, Великобритании), обладатель ряда премий, который стал рупором националистического течения, объясняющего все несчастья родины (русской) заговором, замышляемым главным образом «жидомасонами»[557].

С начала 1960-х гг. он выступал как активный диссидент, был другом и коллегой Александра Солженицына[558]; в 1969 г. его изгнали из Московского университета (где он преподавал в течение тридцати лет) за деятельность в составе Комитета защиты прав человека в СССР, основанного Андреем Сахаровым. Иными словами, перед нами интеллектуал, видный участник диссидентства в бывшем СССР, которого нельзя было бы спутать с вульгарным писакой крайне правых взглядов. Шафаревич утверждает, что «национальное русское сознание […] было главной жертвой всего послереволюционного периода»[559], и называет носителей ненависти к русским: членов «малого народа»[560], состоящего из интеллектуалов-«космополитов», чаще всего имеющих еврейское происхождение. Эссе Шафаревича «Русофобия» в начале 1980-х гг. распространилось «самиздатом», затем, в 1989 г., его напечатал – в сокращенном виде – тиражом в несколько сотен тысяч экземпляров литературный журнал «Наш современник»; на французском языке это произведение увидело свет в 1993 г.[561] В его 8-й главе, посвященной «еврейскому влиянию в революционной России», Шафаревич пишет, повторяя классические аргументы контрреволюционно и антиеврейски настроенных монархистов (аргументы, которые встречаются, начиная с 1919 г., в литературе, сопровождающей «Протоколы»):