Прототипы

Артем руководствовался простым желанием похоронить Берга «по-человечески», в печи крематория. Даже собирался прийти сам, но Полли быстро его отговорил. Не посвящая в подробности своего плана, конечно. В любом случае, объясняться еще придется — не так уж много больниц, работающих с наемниками, знал Полли. И в одной из них лучше бы остаться Артему и Марго. Во-первых, потому что так безопаснее, а во-вторых — на случай, если тамошний Док заартачится.

— Ты знаешь, а мы ведь могли просто отрезать его голову. — Флай смотрит на тело в черном пластиковом пакете, уложенное в багажник. — Было бы гораздо проще.

— Ой, да заткнись, — отвечает Полли. — Я стараюсь не слушать социопаток.

— Извини, — Флай неуверенно пожимает плечами и поднимает на него взгляд. — Вы были очень близки?

— Он был моим братом.

Кажется, не в первый раз он уже это говорит. Каждый раз — все легче.

— Он был моим братом, — продолжает Полли, усаживаясь на водительское сидение, — и одним из самых лучших людей, которых я знаю. Знал. Ты когда-нибудь руководила сотней человек? Даже нет — ты когда-нибудь начинала группировку, которая дошла бы до сотни человек?

— Прости меня, но вы не показались мне особо успешными.

Ее голос безэмоционален, но Полли не оставляет попыток достучаться. Это уже даже не гордость за Стаю. Точнее, не только она. Это уже надежда вбить в голову одной случайной знакомой, что не все в мире можно измерить в гонорарах и экранном времени.

— Вернись в морг, — предлагает Полли. — Вернись и попробуй рассказать всем собравшимся, что хочешь включить их в дело. Что зависимость от стимуляторов можно перебороть, что утраченные навыки можно вернуть, что деньги можно получать. Что людям — вот их соседям по очереди, например, — можно верить. Скажи, что ты их поддержишь, дашь шанс начать все заново и просишь в ответ только их верности. Кто тебя послушает?

Риторический вопрос. Флай возится с креслом, чтобы поудобнее усесться со своим сложенным планером, и напряженно сопит.

— А вот его — послушали, — заканчивает Полли. — И, что самое крутое, он их не обманул. Никогда не обманывал.

— То есть, вы все из низов?

— Бегал без трусов по этой самой улице! — Полли широким жестом обводит закоулок у морга, с мусорными баками и разбитой машиной на углу.

Заметив, как перекосило Флай, поспешно добавляет:

— Мне было пятнадцать, и это было на спор!.. Короче, забей. Ответ — да. Да, конечно, сотня людей, оставшихся на обочине жизни. И кто мы теперь? Да крутейшая наемничья семья в истории Аркадии!

Полли ожидает спора и новых равнодушных оскорблений, пока отмечает маршрут на бортовой панели. Флай несколько раз открывает и закрывает рот, но не торопится возражать.

Ха, неужели проняло? Ну, или хотя бы заткнуло этот фонтан пессимизма?

— То есть ключ — это честность, — наконец, Флай делает вывод и кивает собственным мыслям.

— Порой даже более действенный, чем сила, — соглашается Полли. — Берг был сильным тоже, к слову. Во всех смыслах.

— Это... внезапно имеет смысл.

Больше похоже, что Флай говорит сама с собой. Она не поворачивается в его сторону, смотрит прямо, не шевелится. Не видно глаз, но Полли уверен, что брови под очками дополненной реальности сошлись на переносице.

— Ира, мой менеджер, рассказывала... — продолжает Флай все так же отстраненно. — Рассказывала мне, когда мы выпивали у меня в квартире... Говорила, что Триал — уникальная организация Аркадии, самая популярная и самая стойкая, нужная всем, от преступников до корпораций.

— При чем здесь Триал?

Флай его не слышит.

— ...И дело здесь не только в связи и анонимности. Дело в честности, как и в твоем случае. Безупречная честность Триала во всем, что касается скрытия данных, — это то, что сделало их великими.

И вправду, имеет смысл, отмечает Полли про себя. Раньше он даже не задумывался об этом, но да — в городе, полном коррупции, кто-то, кто честно выполняет все свои обязательства, станет известным и любимым, не чета даже феечке с телеэкрана. Триал доказывает это своим примером. Жаль, что на обычном человеческом уровне это работает не так гладко — вот Берг, например, был честен, собрал вокруг себя кучу крутых ребят, продержался много лет, но сейчас лежит мертвым в багажнике.

— Я правильно понял, что ты бросила меня донимать и теперь пророчишь Стае величие? — спрашивает Полли, чтобы отвлечься от поганых мыслей.

Флай отмирает и поворачивается к нему. Рассматривает заново, думает очень долго — и, наконец, медленно качает головой:

— Нет. Не в том виде, в котором вы сейчас. Не без предводителя. И не без хорошей пиар-кампании.

Опять она за свое...

— А как хорошо все начиналось!

— Может, вам просто нужен толковый менеджер, — криво ухмыляется Флай. — Я знаю одного.

— Эта твоя Ира? — Полли с готовностью хватается за возможность говорить о чем-то кроме печального состояния Стаи. — Познакомишь? Я не против менеджера, с которым можно выпивать в свободное время.

— Познакомлю, — серьезно отвечает Флай. — Как только разберемся с телом, обязательно познакомлю.