Проучить мажора

Протиснувшись сквозь толпу дергающихся в танце людей, девчонка оборачивается и игриво манит меня пальцем, дескать, иди ко мне, сладкий. Ее движения полны какого-то цепенящего магнетизма и огня. Она вроде не делает ничего сверхъестественного, но при этом смотрится жутко сексуально. Даже ее вполне заурядная, на первый взгляд, внешность теперь играет новыми красками. Оказывается, она и впрямь ничего.

Медленно приближаюсь и кладу руки Габи на талию, притягивая ее трепещущее тело к себе. Когда ребра девчонки касаются моего живота, она вздрагивает и с коротким придыханием вскидывает на меня глаза. Они у нее голубые. Неестественного лазурного оттенка. Слишком яркие для того, чтобы поверить в отсутствие линз.

— Классно танцуешь, детка, — произношу я, наклоняясь к ее уху.

Даже на каблуках Габи ниже меня на целую голову и от этого кажется невообразимо хрупкой и маленькой. Удивительно, как в одной девушке уживаются две такие разные ипостаси: дерзкая соблазнительница и трогательная милашка.

— Я знаю, — отзывается она и вдруг толкает меня в грудь так, что я, не удержав равновесия, впечатываюсь в стоящий позади столб. — А еще я очень гибкая. Хочешь, покажу?

Мать моя женщина. Надеюсь, она не начнет демонстрировать свою растяжку прямо здесь? Все-таки приличное же заведение, да и бармен мой хороший знакомый… Хотя, если честно, от Габи можно ожидать чего угодно. Думаю, ей ничего стоит распластаться в шпагат прямо посреди танцпола. Видно же, что без тормозов баба.

— Хочу, — отвечаю я, ошалело вжимаясь спиной в столб, потому что Габи явно перешла в наступление.

Со стороны мы, наверное, выглядим так, будто я — божественный тотем, а она — неистово верующая племенная женщина, отплясывающая вокруг меня ритуальные танцы. Волосами машет, плечами дергает, волны какие-то невообразимые выделывает. Одним словом — дикарка. Экспрессии ей, конечно, не занимать. На десятерых хватит.

— Ну тогда поехали к тебе? — она подныривает пальцами мне под футболку, отчего пресс мгновенно напрягается. — Там и покажу.

— Поехали, — решив рискнуть, соглашаюсь я.

Если Габи и в постели такая же страстная, то у нее точно есть шанс попасть в мой личный топ. Люблю смелых девочек.

Глава 3. Заткнись и снимай штаны, красавчик.

Маша

Как и говорила Сонька, засранец Толмацкий живет в роскошных апартаментах бог знает на каком этаже высоченного небоскреба. Я, конечно, родом из глухой провинции, но телевизор с детства смотрела. Именно благодаря передачам про жизнь американских селебрити мне сейчас удается не волочить челюсть по полу при виде всего этого «дорого-богато».

Глянец, мрамор, панорамные окна, дизайнерская мебель и много воздуха — вот, что представляет собой квартира в самом модном районе нашего города. Чтобы заработать на такую честным трудом официантки мне и пяти жизней не хватит, но у отца Толмацкого с деньгами совсем другие отношения. Недаром он уже который год подряд возглавляет списки самых процветающих буржуев.

— Проходи, располагайся, чувствуй себя как дома, — парень окидывает жилище хозяйским взглядом, а затем, чуть наклонив голову набок, фокусируется на мне.

Смотрю в его хитрые зеленые глаза и невольно проникаюсь сочувствием к бедной Соньке. Красив негодяй, ничего не скажешь. Словно с журнальной обложки сошел. Ох уж эти резко очерченные, по-модельному выдающиеся скулы… Сколько девушек они свели с ума?

А губы? Разве законно иметь такие чувственные, невероятно притягательные губы? Для парня они слишком пухлые, но, как ни странно, Стаса это ничуть не портит. Наоборот, придает его внешности какого-то звездного шика. Глянешь на него — и сразу понятно, что он играет в высшей лиге. А еще на все сто соответствует правилу трех «Б». Блистательный, богатый и беспринципный.

— Ну что, Габи, думаю, нам пора перейти к главному, — с ленивой грацией хищника Толмацкий движется на меня, и я уже который раз за вечер сглатываю тугой ком волнения.

Есть в его энергетике что-то дурманящее и парализующее, но мне не стоит вестись на эту провокацию. Очарование Стаса подобно смертоносной паутине: один раз увязнешь и, считай, пропала. Вон, у меня дома жертва его флюидов до сих пор сопли подтирает и белугой ревет. Очень отрезвляющий пример.

Толмацкий сокращает расстояние между нами до десятка сантиметров и властно цепляет большим пальцем мой подбородок, заставляя смотреть прямо на него. От парня исходит едва уловимый аромат сладкого мужского парфюма, прибитый ванильно-ментоловым запахом айкоса. Дразнящее и будоражащее сочетание. Аж коленки задрожали.

Пока мы со Стасом ехали в такси, а потом в лифте я старательно избегала поцелуев в губы. Без умолку тараторила, крутилась, вертелась, мацала его за все возможные части тела. Даже за пятку умудрилась ущипнуть. Но вот теперь… Теперь он стоит напротив, и я чувствую, как под напором его обаяния моя воля стремительно чахнет.