Провал аналитика

Девушка раздумывала буквально мгновенье. Тряхнув мокрыми волосами, она торопливо пересекла полупустую клетку и спряталась у меня за спиной в самом углу. Я, не разрывая раппорта с Рыжим, чуть подвинулся, так, чтобы полностью загородить доступ к ней. Блондин не заставил себя ждать. Несколько шагов, и его брезгливо-удивленный взгляд уперся в мое лицо. Постарался изобразить вежливую улыбку, но не знаю, насколько вышло. Адреналин от вспышки ярости все еще гулял в крови, а все внимание было сосредоточено на контролировании Рыжего. Тот с моей помощью уже пропутешествовал через фазу медленного предсонного дыхания (и это несмотря на интереснейшие события, за которыми открыв рты следили все остальные охранники) к фазе нервного возбуждения.

Ирокез плюхнулся прямо на пол и попробовал просверлить взглядом дырку в моем лбу. Ого, примитивные, но все-таки инструменты психологического давления. Аж смешно, нашел на ком упражняться. Если бы Лобачевский заглянул на огонек в школу, а пятиклассники попробовали подловить его задачкой на отрицательные числа, у них и то бы шансы выше были.

Глава 4. Пленник

Иляс, Лойская пехотная академия

Последняя неделя уходящего года у Иляса реально не задалась. Совсем. Началась декада с неудачной попытки выставить на деньги большой торговый караван славного города Рьежа. В этом году торгаши отправились в путь с неожиданно серьезной охраной. И встретили традиционное предложение поделиться, чтобы абы чего не произошло в дороге, с наглой ухмылкой. Тот сброд, что Иляс смог выставить на дорогу для обсуждения делового предложения, караванщиков не впечатлил. Осталось бессильно скрипеть зубами и глотать пыль под нагловатыми ухмылками направляющегося к Лойю каравана.

Мелочь, конечно, хоть и неприятная. Но пошатнувшийся авторитет и дрязги среди старших людей их безымянного поселка как выкорчевываемый борщевик потянули за собой более реальные проблемы. Тяжелое это дело - быть неформальным старшаком случайного сборища безземельных сервов, вольных браконьеров и беглых каторжников. Тяжелое и неблагодарное. Любая ошибка приводит к падению с трудом заработанного авторитета. А ближники клювом не щелкают, только и ждут шанса, чтобы вцепиться в глотку и схарчить прямо сырьем. Иляс не знал, как обстоят дела у торгашей и аристократов, подозревал, что также. Люди они и есть люди, посади их в банку, так перегрызутся похлеще пауков.

И вот получилось, что после того случая старшие поселка разругались вдрызг, переваливая друг на друга ответственность за косяк с караваном. И люди Зеса, лучшие лесовики и охотники, откололись и в самый неподходящий момент отгребли стороной. И некому оказалось в нужный момент предупредить поселок о смыкающемся кольце вставших на след егерей, рыскающих по округе накануне Праздника Ловца.

Сами охотники, правда, тоже далеко не ушли, Иляс видел многих из них уже здесь, в клетках. Сам он, как оказалось, вырвавшись тогда из окружения, реально пробегал на свободе дольше всех. Помогла-таки кровь неизвестного остроухого папаши.

Едва сообразив, что егеря ломятся в слабоохраняемый поселок со всех сторон, Иляс бросился на прорыв. Где-то позади остались менее сообразительные товарищи, по привычке сбивающиеся в группы. Визжали заголяемые девки, дисциплина дисциплиной, но покуражиться во взятом на меч поселке - это святое. Только и разница, что сам бы Иляс пустил по кругу всех молодух на пару дней, а строевые армейцы ограничатся разовым прогоном по нескольким селянкам, на свою беду подвернувшимся первыми.

Иляс пробежал мимо дюжины даже не егерей, а легионеров. Ого, тут реально целая войсковая операция. Армейцы зыркнули вслед, но бросаться за бегущим полуэльфом не стали, половина из них остервенело пеленала поникших сельчан. Другая половина, выстроившись строем, давила трех вооруженных мальчишек. Тоже спеленают, уверенно отметил для себя Иляс, хотели бы убить, уже давно нашинковали бы, именно зажимают, чтобы живьем взять.

Вырвавшись за пределы поселка, Иляс увидел последнее препятствие перед свободой. Внешнее оцепление тяжей и легионеров не было сплошным, но наперерез ему уверенно выдвинулась четверка легкобронированных армейцев. Полуэльф криво усмехнулся, пытаясь успокоить перед сшибкой бешено скачущее сердце. Привычно провел по тонкой полоске волос на голове, он уже давно отчаялся слиться с толпой, наоборот, всячески подчеркивал собственную индивидуальность. Последний подшаг, и бой.