Провал операции «Нарко»

Пытаясь овладеть нарастающей паникой, я свернула в первый попавшийся проулок. Это оказалась тропинка, ведущая куда-то за огороды. Учитывая, что осыпанный с ног до головы пылью, поднявшейся из-под колёс мотоцикла, полуночный гуляка в отместку всё одно меня сдаст, выбора не было. Когда за спиной остались последние колья нескладно сплетённого тына, я поняла, что еду по полю. Пыль больше не клубилась, так как тропинку покрывала примятая трава, а по бокам стали появляться кусты и даже отдельные деревца.

«Уже плюс, – в голову пришло чувство некоторого ободрения, – их автомобили здесь не проедут».

Но радость длилась недолго – тропинка вдруг пошла довольно круто вниз. Настолько круто, что когда из темноты появился пешеходный мостик через небольшую, метров пятнадцать-двадцать, речку, тормозить оказалось бессмысленным делом. К счастью, этот мостик я проскочила без проблем. Но при выезде на противоположный берег дорожка под приличным углом ушла в сторону. Удачно вписаться в поворот, естественно, не получилась и конь с седоком завалились на бок. Я каким-то образом отделилась от техники и, уцепившись за траву, осталась на тропинке. Мотоцикл же, будто в замедленном сюжете фильма катастроф, заскользил по склону вниз и бухнулся в воду. События переменились в мгновения – шумный всплеск воды, бульканье пузырей и последовавшая затем тишина сродни гробовой. Всё, что происходило в голове в эти секунды, так это ощущение полной отстранённости от происходящего. К реальности возвратили лишь расходящиеся кольца волн и пузыри в их эпицентре. Да дым над водой, прорвавшийся из глубин места потопления. Smoke on the Water. Закономерный итог посещения знаменитой рок-группы.

7.

У каждого, я уверена, где-то в закоулках памяти хранятся картины идеального мирка из своего детства. Тёмное зимнее небо с летящей звёздочкой или яркое летнее с облачком. Заснеженная ёлочка с шишечками на полянке среди сугробов, или лодочка в волнах бирюзового озера. Кому-то запомнился бабушкин домик в деревне, а кому краеведческий музей в областном центре. И так далее и тому подобное. Многие художники, великие и не очень, запечатлели врезавшиеся в их память эмоции на холсте, сформировав культуру, что очень хорошо. Но тоже хорошо и то, что большинство в этом бренном мире не художники, а лишь пассивные наблюдатели. Учитывая многообразие ностальгических фантазий детства, если взять всего лишь по одной у каждого их носителя и воплотить на полотне, то для хранения всей коллекции Третьяковки не хватит. А если прибавить воспоминания из юности, то и Эрмитаж вместе со всем Питером треснут. Поэтому пусть лучше в художественной среде качество всегда будет в приоритете перед количеством. Ровно настолько, что вполне хватило для созерцания какого-нибудь шедевра и ассоциации его с неким событием из собственной жизни. Или наоборот: анализа какой-нибудь жизненной ситуации и сопоставления её с неким шедевром. В последнем варианте, довольствуясь текущими ощущениями, можно даже дополнить шедевр нюансами реального плана.

Мне, поскольку всегда являлась и сейчас являюсь поклонницей русской живописи, и, надеюсь, потом таковой останусь, пришёл на память Васнецов. Ну, разве что вместо болотца речка, роль камня исполняет бетонный блок с торчащей арматурой, а косу на плече напоминает ремень от сумочки с запутавшимися в нём волосами. Если не придираться к мелочам, то один в один сюжет из сказки, с той, лишь разницей, что Алёнушка грустила. По козлику. А я пряталась. От козлов особой масти. И не на видном месте, а в прибрежных кустах над самой водой.

Как-то, лет в пятнадцать, мне пришлось созерцать аналогичный пейзаж, но без холодной росы, беспощадных комаров и не в качестве загнанной жертвы. Сидела я тогда с ровесником на скамейке у края такой же речки, мы качали ногам и ели арбуз. Было тепло, сухо, из насекомых запомнились лишь бабочки. Кругом берёзы – ну прямо Куинджи, «Берёзовая роща». Кто бы подумал, что когда-нибудь все повториться, но совершенно в других тонах. В общем, озноб, сырость, страх и кажущаяся безнадёга дополнили и без того мрачные тона.

Можно, конечно, было поискать и более комфортные условия, например, пень на поляне, но прогулки ночью по неизвестным местам, да ещё на опушке леса являют верх безрассудства. Кроме этого, с моей точки обзора – и это положительный момент – были видны происходящие в деревне события.

Машины с мигалками тем временем продолжали рыскать из одного конца деревни в другой. Вокруг уже стало светать, даже удалось разобрать некоторые буквы на бортах. Это действительно была полиция, скорее всего дорожная. В том, кого они искали, сомнений не было. Я, на всякий случай, слезла с обогретого наблюдательного места (бетонный блок с арматурой) и, ёжась и вздрагивая от наглых росинок, затаилась в кустарнике.

«Пусть сыро, но зато безопасно».