Провальные каникулы

— Нет. Я пытаюсь показать тебе, что ты не такой плохой, как думают остальные. Да и ты тоже. Просто, пожалуйста, не отталкивай меня после слов Пабло. Не слушай его! Слушай себя! И… меня…

Я грустно улыбнулась.

— Я и не собираюсь тебя отталкивать, — наконец и он подарил мне хотя бы намек на улыбку. — Ты же такая назойливая! Сколько раз я пытался напугать, оттолкнуть, оскорбить, но тебе же не по чем. Сколько ни старался держать на расстоянии, не вышло. А теперь уже поздно. Принятых решений я не меняю.

— Я так и знала, — выдохнула я, обхватив его лицо ладонями. Сердце облегченно заколотилось.

— Ты нравишься мне, Эмилия. И ты первая, кому от меня понадобились не только секс, деньги, или наркотики. Я бы хотел сделать все проще. Хотел бы, чтобы наша встреча произошла в другом месте и в другое время, но это невозможно. — Он погладил мою скулу большим пальцем, и я, как котенок, потерлась щекой о его ладонь. Он улыбнулся уголками губ и черные глаза потеплели. — Правильно Пабло сказал — ты настоящая. В тебе есть тот свет, которого не хватает многим девушкам, и ты даешь мне надежду на лучшее. Каким — то образом вселяешь веру в то, что не все так плохо в этом чертовом мире. — У меня слезы на глаза навернулись, а он склонился и коснулся своими губами моих. Мягко. Осторожно. Я потянулась ближе и почувствовала, как сильные руки перетягивают меня к себе на колени. Пальцы гладят плечи, а я не могу насытиться этим поцелуем. От одной мысли, что я могла больше не ощутить сладости его губ, мороз бежал по коже. Андрес, продолжая целовать меня, хриплым голосом проговорил: — Но какой бы хорошей ты не была, я намерен если не испортить тебя, то хотя бы выпустить на волю твою плохую сторону. Уж очень она мне понравилась, — Я улыбнулась, стаскивая с него футболку и демонстрируя свое согласие. Пусть выпускает. Мне она тоже жутко понравилась. Та сторона меня, о которой я раньше даже не подозревала. А я буду наслаждаться, пока слышу, как он начинает тяжело дышать, теперь уже даря жадные поцелуи. Пока чувствую крепкие руки, задирающие платье на талию, и губы, хаотично скользящие по шее, ключицам, и спускающиеся к груди. Рвану ремень его джинсов, чтобы получить то, чего хотелось до боли внизу живота. Получу его. Всего. Снова. Ведь утро было так давно, и я уже напрочь забыла, как это. Надо бы напомнить. Лучше несколько раз!

Глава 16

Дни пролетали так быстро, словно время ускорило бег и решило поиздеваться над нами. Правильно говорят, счастливые часов не замечают. Когда мы чем — то встревожены или обеспокоены, каждая минута кажется бесконечной. А когда обретаем долгожданное счастье, все вокруг перестает нас интересовать, в том числе и время. Мы просыпаемся и засыпаем окрыленными, а сколько там показывают стрелки, нас совершенно не трогает. Как не трогало и меня, пока дата отлета не приблизилась катастрофически близко… Да, мне будет что вспомнить по приезду домой. Наши поездки с Андресом в разные части города, прогулки по паркам и пляжам никогда не сотрутся из памяти. Да разве они могут? Мы просыпались вместе утром и, позавтракав, куда — то выдвигались. Андрес решил за оставшиеся дни показать мне всё, что только успеет, чтобы возместить время, потраченное на работу у Роберто. Пару раз мы брали с собой и Эльвиру, что делало наши поездки еще более особенными. Она вечно умудрилась куда — то вляпаться. То, когда мы гуляли на площади оружия, её дети окатили водой из фонтана, и она потом еще с полчаса за ними гонялась, пытаясь «надрать их малолетние задницы», цитирую. То во время поездки на Океанский пляж, к ней пристал мужчина лет пятидесяти, и клялся в том, что его сердце покорено Карибской красавицей. Эле сначала это льстило, до того момента, когда она пошла переодеваться в раздевалку, а этот ухажер последовал за ней. Правда, через секунду пулей вылетел. Мы с Андресом чуть со смеха не умерли, наблюдая, как подруга гонится за ним и метелит своим резиновым шлепком.

В заповедник Эль — Юнке мы отправились уже без нее. Андрес побоялся, что Эльвира и там может начать за кем — то гоняться. И дабы обезопасить бедных зверей и туристов, лучше оставить ее дома.