Провалы во внешней политике России. От Венского конгресса до Минских соглашений

– Вы, как и многие, путаете время образования государства с крещением. Между этими датами более века. Официальное начало государственности связано с Новгородской землей, а крещение – с киевским князем Владимиром. Так что памятник поставлен там, где надо.

Отвечаю на вопрос об истоках нашего рода. Свое начало мы ведем от Александра Безбородко. Того самого, что отмечен предками на памятнике в числе героев российской истории. Он первенствовал в Коллегии иностранных дел Российской империи при дворе Екатерины Великой. Начинал писарем в Малороссийской коллегии в Глухове, а завершил в званиях канцлера и светлейшего князя. Все прежние главы дипломатии происходили из родовитых великорусских семей. И только он – из казацкой старшины. Вот такой взлет! Виктор Кочубей – племянник Безбородко. Видимо, без дядиной протекции не обошлось. О них мы еще поговорим.

– Еще вопрос в связи с памятником. Представим, что наши современники решили бы добавить к этому славному списку деятелей, живших позже. Кого бы из дипломатов вы включили в их число?

– Точно Чичерина, Молотова, Вышинского и, возможно, Громыко.

– За что Чичерина?

– Под его умелым руководством дипломатам молодой Советской России в короткий срок удалось прорвать политическую и торговую блокаду. Сначала на азиатском, а потом и европейском направлениях: договоры с Афганистаном, Ираном и Турцией; договор в Рапалло с Германией; блестящее руководство советскими делегациями на Генуэзской и Лозаннской мирных конференциях. Хотя на его же счету и подписание похабного Брест-Литовского сепаратного мирного договора. В связи с этим замечу, что во внешних делах не делать ошибок невозможно в принципе. Так, председателем правительства Булганиным и министром Шепиловым была подписана Декларация о принципах отношений с Японией в 1956 году. В ней мы опрометчиво обещали передать японцам часть Курильских островов. Так что история мировой дипломатии не знает безупречных правителей и министров иностранных дел. Дело в балансе успехов и неудач.

– А князь Горчаков?

– Скорее нет, чем да. Дело, как я сказал, в балансе.

– Но почему? Его так почитают в МИДе России. Посмотрите речь министра Примакова на юбилейном заседании в честь 200-летнего юбилея со дня рождения князя. Там такие дифирамбы! А с Вышинским вы не хватили через край? Мало кто с вами согласится. И еще – вы даже не упомянули о таких фигурах недавнего прошлого и современности, как министры Шеварднадзе, Козырев, Иванов, ныне действующий Лавров. О них что, нечего сказать? Или тот же посол-долгожитель Добрынин?

– Это непростая тема на грани классики о «светочах» и «злодеях». Те же Горчаков и Вышинский – очень показательные фигуры в качестве исторической пары антагонистов. Вспоминается краткая, но емкая характеристика молодого князя из архивов III отделения императорской канцелярии: «Горчаков не без способностей, но не любит Россию». И действительно, он часто бывал как бы отстраненным от чисто российских интересов и проблем и все больше уповал на мнение «концерта» западных держав. Нередко казалось, что Европа в целом и особенно французы с немцами были ему ближе. Не случайно в начале карьеры он во всем поддерживал Пруссию, а потом Германию. На пике карьеры стал, по выражению Бисмарка, совсем французистым. Последние пять лет он жил в Ницце и Баден-Бадене, где и умер. В целом он больше нарцисс и созерцатель, чем деятель. Горчаков не был силен в конкретных переговорах, тяготился дипломатической рутиной и потому тщеславно жаждал конференций и конгрессов, где можно блеснуть. Хотя активно и, по его собственному признанию, бездарно участвовал в работе только одного – Берлинского 1878 года конгресса по итогам Русско-турецкой войны, когда из-за почтенного возраста и болезней вынужден был предпочитать упорным практическим действиям громкие фразы и дипломатический флер. Будучи после этого конгресса фактически отстраненным от дел, он еще три года цеплялся за должность министра. Но Горчаков, по мнению поборников европейских ценностей и правозащитной ереси, велик!

Антипод князю – Вышинский, умнейший и преданный интересам СССР ученый-юрист и дипломат-государственник, выдающийся трудоголик, прекрасный оратор, активный участник двух самых успешных международных конференций (Ялтинская и Потсдамская), творец Нюрнбергского трибунала, один из создателей ООН, умерший в расцвете карьеры на посту, – наоборот, «не того». И в стратегическом плане крупных ошибок за ним не водилось. Но его имя стерто со страниц истории потомками тех, против кого он боролся, защищая интересы страны и простых людей.

– Очень интересно и неожиданно. Мы сможем более подробно поговорить об этих двух деятелях?