Читаем Прованс от A до Z полностью

Есть его лучше всего летом и печенным на барбекю, что сообщает ему легкий аромат дымка. При этом непременно необходимо многократно проткнуть кожицу плода вилкой. В противном случае баклажан обязательно взорвется, погубит сам себя, изгадит все окружающее, да еще, чего доброго, и обожжет кулинара. Более никаких сложностей в приготовлении баклажана не наблюдается. Печь его следует, пока кожица не почернеет и не покроется пузырями, а внутренность не размягчится. Последнее легко проверить, надавив на плод обратной стороной вилки. Выскребите из готового баклажана содержимое, выжмите соки, разотрите в пюре. Теперь можно подумать о добавках.

Здесь вашу фантазию никто не стесняет. Основной рецепт — три столовые ложки оливкового масла на полкило баклажан, немного соли, по вкусу лимонного сока. И все. В провансальском варианте добавляют черные оливки, петрушку, чеснок, чабер. Хочется чего-то экзотического — пожалуйста: томаты, лук, укроп, анис, мята, йогурт, перец, базилик, тимьян, козий сыр, молотый кориандр и далее, далее, далее… Даже черный трюфель, которому, правда, в икре бедняка делать нечего. Но в любом случае баклажанная икра, пожалуй, остается чемпионом универсальности. Намажьте ее на свежий хлеб, на поджаренный, и помяните того арабского имама, который, отведав предложенного женой баклажана, потерял сознание от восторга. Лучшей похвалы для повара не выдумать.

<p><strong><emphasis>Cézanne</emphasis></strong></p><p><emphasis>Сезанн</emphasis></p>

«Коль уж ты здесь родился… И все тут». Так лаконично и насыщенно высказался о Провансе Поль Сезанн. Эти слова отражают влияние Прованса на его жизнь. Родился он в Эксе в 1839 году, скончался там же в 1906-м. В зрелом возрасте он старался не покидать Прованса, тосковал по родине, когда приходилось уезжать. Здесь он провел сорок шесть из шестидесяти шести лет жизни.

Трудно представить себе, что человек, служивший маяком стольким выдающимся мастерам, человек, которого одно время почитали величайшим художником всех времен, не был популярен у земляков. Но в Эксе на него либо не обращали внимания, либо считали примитивным пачкуном. Сезанн, как и все художники, не питал симпатии к критиканам, но если чаще всего критики остаются на безопасной дистанции от критикуемых, то одному из критиков Сезанна не повезло. Однажды на выставке Сезанн подошел сзади к господину, стоявшему перед одним из его полотен и весьма нелестно о нем отзывавшемуся. Хлопнув критика по плечу, художник во всеуслышание заявил: «Мсье, мне на вас насрать». Должно быть, великий художник ощутил при этом немалое удовлетворение.

Более всего Сезанна привлекала гора Сент-Виктуар, вершина высотой в девятьсот девяносто метров к востоку от Экса. Он изобразил ее не менее шестидесяти раз, пытаясь «поймать» ее. К сожалению, он ни разу не поднялся на вершину, чтобы запечатлеть оттуда вид на открывавшийся к югу ландшафт, убегавший к Марселю и Средиземному морю.

Умер Сезанн смертью художника. Во время грозы он работал возле своей студии в Ле-Лов и рухнул с кистью в руке. Рассказывают, что умирающего Сезанна положили на тележку, в которой лежали его холсты, так что последние моменты жизни он провел рядом со своими творениями.

<p><strong><emphasis>Chapelier Mouret</emphasis></strong></p><p><emphasis>Шляпник Муре</emphasis></p>

Когда привык к жизни в обществе бейсбольных кепок, как-то освежает сознание того, что еще существуют на свете настоящие шляпники, предлагающие элегантные и практичные головные уборы не только для леди и джентльменов, но и для пастухов, фермеров, авиаторов-любителей, искателей приключений, исследователей джунглей, для погруженных в прошлое мечтателей… Заведение Муре как раз такого рода — и на протяжении уже более ста сорока лет.

Мало что изменилось в этом бастионе старого времени с того дня, когда салон впервые открыл двери в 1860 году. Все тот же адрес: рю де Маршан. Все тот же интерьер в стиле Луи Сез с гипсовой лепниной, зеркалами. Потолок покрылся трещинками, как лицо старика морщинами. Правда, среди старых моделей появились нововведения.

К последним относится шлем авиатора, во всем идентичный тем, какие мы видим на старых фото Антуана де Сент-Экзюпери или «Красного Барона» Манфреда фон Рихтгофена. Шлем плотно облегает череп, отделан мягчайшим фетром и предохраняет голову от ледяных ветров, продувающих кабину пилота… или при велосипедной прогулке холодной осенью. А то и при зимнем выгуливании собаки или катании на лыжах.

Верхнему пределу температурной шкалы соответствует антипод шлема авиатора, sola topi, или же настоящий пробковый шлем, casque colonial véritable, триумф охлаждения головы без помощи электроэнергии. Внутренняя сторона выложена пробкой, лучшим естественным теплоизолятором, смягчающим удары солнечного кузнечного молота. Вентиляционные отверстия с обеих сторон улучшают циркуляцию воздуха, обеспечивают проветривание вашего волосяного покрова (или плеши), заднее поле вытянуто, чтобы предохранить затылок, снабжено тканевой антимоскитной завесой. В таких шлемах англичане маршировали когда-то под спятившим тропическим солнцем.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих загадок Африки
100 великих загадок Африки

Африка – это не только вечное наследие Древнего Египта и магическое искусство негритянских народов, не только снега Килиманджаро, слоны и пальмы. Из этой книги, которую составил профессиональный африканист Николай Непомнящий, вы узнаете – в документально точном изложении – захватывающие подробности поисков пиратских кладов и леденящие душу свидетельства тех, кто уцелел среди бесчисленных опасностей, подстерегающих путешественника в Африке. Перед вами предстанет сверкающий экзотическими красками мир африканских чудес: таинственные фрески ныне пустынной Сахары и легендарные бриллианты; целый народ, живущий в воде озера Чад, и племя двупалых людей; негритянские волшебники и маги…

Николай Николаевич Непомнящий

Приключения / Научная литература / Путешествия и география / Прочая научная литература / Образование и наука