Прованс от A до Z

Прошли века, и calissons уже не просто печенье, а отрасль промышленности со своими строгими правилами. Миндаль для него непременно используется средиземноморский, не допускается применение никаких консервантов или искусственных красителей, форма и размеры строго регламентированы. Единственным исключением стал гигантский калиссон 1988 года весом более двухсот килограммов, длиной более трех с половиной и шириной в полтора метра, рекордсмен, изготовленный в рекламных целях, попавший в Книгу рекордов Гиннесса. И, разумеется, каждый калиссон должен быть выходцем из Экса.

При чисто французской склонности ко всяческим сборищам, клубам, обществам, ассоциациям, братствам, официальным и полуофициальным организациям всевозможного рода неудивительно, что calissoniers Экса образовали свой Союз производителей калиссонов, обозначаемый аббревиатурой UFCA и выдвинувший бескомпромиссный лозунг: «Из Экс-ан-Прованса — и ниоткуда больше!». Главная цель союза — защита интересов изготовителей и репутации «подлинных калиссонов» от попыток подлых конкурентов подсунуть потребителю свою низкопробную стряпню вместо настоящей, экс-ан-прованской. И как любой другой союз французской гастрономии, он гарантирует потребителю высокое качество продукта.

Правила потребления, в отличие от правил производства, строгостью не отличаются. Калиссоны можно принимать в любое время года и суток, с кофе и чаем, с шампанским, со стаканом мускусного сладкого «Бом-де-Вениз». Учтены и интимные переживания. Если вы страдаете от неразделенной любви, можете купить круглую коробку с двадцатью восемью калиссонами, уложенными в форме ромашки, съедать их по одному, сопровождая процесс монотонным бормотанием: «Любит… не любит… Любит… не любит…» Не слыхал, что какое-нибудь другое печенье претендовало бы на роль барометра людских страстей. Естественно, разве может какое-то другое печенье сравниться с calissons d’Aix!

Cambrioleurs Налетчики

Хотя мне не довелось лично общаться с провансальскими взломщиками, я всегда интересовался необычными, изощренными случаями воровства, выделяющимися на общем сером фоне «схватил — делай ноги». Оказалось, что мне даже нравятся преступники с чувством юмора, такие как легендарный Альбер Спаджиари. После ограбления банка в Ницце его выследили и арестовали, однако он сбежал, выпрыгнув из окна зала суда. Спрыгнул он на крышу какого-то «рено», после чего удрал на мотоцикле, управляемом сообщником. После этого он дал о себе знать, лишь прислав владельцу поврежденного «рено» письмо с извинениями и с чеком на ремонт крыши. Так его больше и не поймали.

Сельские воры, не отличаясь такой удалью, как Спаджиари, тоже проявляют завидную смекалку и сноровку в своей многотрудной активности, приспосабливаясь к среде обитания. В сельской местности ворам-домушникам, конечно же, приходится гораздо легче, чем в городской, ибо хозяева широко рекламируют свое отсутствие. По всему Провансу разбросано множество больших, хорошо оборудованных résidences secondaires, дач, используемых лишь летом да краткими наездами в Рождество и на Пасху. Все остальное время эти дома, расположенные к тому же в удобном для воров уединении, пустуют, о чем можно легко догадаться по закрытым ставнями окнам, пудовым замкам на воротах или цепи, перегораживающей въезд. Обозрев эти обнадеживающие приметы, вор может быть уверен, что у него впереди достаточно времени.

В результате такой свободы действий то и дело слышишь о похищениях столь капитальных, что диву даешься, сколько потребовалось труда и времени на их совершение. К примеру, полный комплект кухни, включая всю встроенную мебель и газовую плиту; дюжина взрослых оливковых деревьев (они легко переносят пересадку); несколько сотен керамических кровельных плиток XIX века, статуи, урны, садовые беседки, древние кованые ворота вместе с каменными столбами — все эти громоздкие предметы, казавшиеся прочно укоренившимся на месте, исчезли со своих законных мест и переехали незнамо куда.

Я все это узнал от Джеки, несколько лет назад сменившего полицейскую форму на цивильный костюм консультанта по системам безопасности, по «невидимым стенам», как он их называет. Он обещает превратить ваш дом в крепость, охраняемую электроникой, всякими трамблерами, сенсорами, мигалками, ревунами — только что не смертоносными лазерными лучами, о которых он не прочь пофантазировать. Благодаря своим связям в полиции он остается в курсе событий местной преступной сцены. Вот одна из наиболее приглянувшихся ему историй.