Проверка на дорогах. Правда о партизанской разведке

В марте сорок второго года был создан специальный орган главного управления имперской безопасности (РСХА) – «Цеппелин». Предполагалось, что он развернет широкую подрывную деятельность в советском тылу оказав тем самым большую помощь немецкой армии. Кадры для этого органа профессиональных бандитов и лазутчиков решено было готовить в специальных разведшколах, численность которых перевалила за шестьдесят. Деревня Печки была одним из таких адресов Воспитанники этого шпионского гнезда проходили последнюю обкатку под Псковом, в поселке Стремутка, а затем в Промежицах, где находились шефы псковского «филиала» пресловутого «Цеппелина».

В Пскове обосновались, кроме того, военно-полевая комендатура, полиция безопасности СД, отдел «1-Ц» абвера. В свою очередь абверовцы насадили свою резидентуру зондерштаба «Р» – особого штаба «Россия» в Острове, Луге, Гдове, Порхове, Нарве, Выре и других населенных пунктах. Их агенты собирали сведения о партизанских отрядах, подпольных антифашистских группах, о советских разведчиках. Часть агентов зондерштаба «Р» направлялась в тыл наших войск со шпионскими заданиями.

В послевоенную пору историки отметили, что рубеж 1943–1944 годов был кульминационным пунктом в поединке между органами абвера группы армий «Север» и контрразведкой «Смерш» Ленинградского фронта. Весьма точное наблюдение – могу подтвердить что, как непосредственный участник многих событий той поры.

Плотную сеть раскинул враг на нашей земле, трудно было проскользнуть через ее ячейки. Много замечательных бойцов потеряло псковское подполье, ведя смертельный поединок с хитрым и коварным врагом. В этой схватке с абвером и гестапо героями показали себя и подпольщики особого отдела нашей бригады. О них теперь мой рассказ.

Иванов из «Заготльна»

В жандармерии его лупцевали шомполами. До крови изорвали кожу на спине. Слезы текли из глаз мальчишки, но он ни разу не простонал. Домой его пришлось нести на руках. Так десятилетний Коля Иванов на собственном горьком опыте познакомился с «новым порядком», который насаждали гитлеровцы.

А поплатился он за поступок дерзкий и по-мальчишески глупый. На школьной переменке он в упор «расстрелял» из рогатки портрет Гитлера, вывешенный в классе. Но даже жестокий урок в жандармерии не сломил мальчонку.

Была бы у меня винтовка, я бы им показал, кусая губы, твердил он. Проступал отцовский характер. Впрочем, Иван Степанович вряд ли похвалил бы сына за это геройство. Воевать с гитлеровцами надо было по-другому. Это в бою идут на врага с винтовкой наперевес, а тут, в подполье, все иначе: живи тихо, незаметно делай вид, что смирился с порядками оккупантов, зря голову не подставляй, однако помни о главном.

До войны работал Иван Степанович заместителем управляющего псковской конторой «Заготлен». Исходил все районы вдоль и поперек – служба такая. И теперь этот опыт – знание проселков, деревень, хуторов – очень мог ему пригодиться. Человек он был заметный, а в Пскове оставаться такому небезопасно. В первые же дни оккупации перебрался в соседнюю Череху, к родственнику. Семья осталась в городе. Старшая дочь Фрося знала, где при случае можно найти отца. Сам же он стал искать связи с партизанами. Времени не терял – собирал информацию о вражеских войсках, об укреплениях вокруг Пскова, размещении немецкой администрации, военных органов, гестапо, полиции.

Мы тоже искали людей, подобных Иванову. Кто-то из его сослуживцев по конторе сказал мне о нем: «Наш человек, надежный товарищ». Дал я задание разведчицам разыскать его, присмотреться. Потом и личная встреча у нас состоялась – в одной из деревень Сошихинского района, куда его привели мои девушки.

Иванов, как мне показалось тогда, был уж в годах. Четверо детей в семье. Я подумал: в случае провала все до единого могут погибнуть. Население хорошо знало приказ командующего 16-й армией генерала Буша: «Партизаны подлежат расстрелу. Если возникнет подозрение, что население покровительствует партизанам, то необходимо взять заложников и при первом же нападении на германских солдат их расстреливать. Населенные пункты, со стороны которых совершено нападение на немецкие войска, должны немедленно подвергаться массовым репрессиям».

Но до разговора о риске у нас дело не дошло. Его снял сам Иван Степанович, который давно был готов к этой встрече. Как заправский разведчик, он выложил немало ценных данных, удивив меня своей наблюдательностью. Спустя час я уже не сомневался, что лучшей кандидатуры для руководителя псковского подполья нашей бригады и не надо. Иванов был старше меня но все же я его основательно проинструктировал. Ведь в Пскове на каждом шагу ждали ловушки, сюрпризы подсадные утки. Абвер действовал методично, планомерно и не без успеха.

Разветвленной вражеской агентуре необходимо было противопоставить свою разведывательную сеть. Без этого мы просто не могли бы успешно действовать.