Проверка на профпригодность (СИ)

Если в прошлый раз Драко сам раздрочил его так, что он обкончался на кресле, после чего «хорек» собрал сперму для образца, то сейчас, судя по всему, предстоит гонять в кулак самостоятельно перед этим белобрысым мерзавцем. Гарри был уверен, что если бы он сейчас оказался в закрытом помещении, смотря порнуху с грудастыми девками, то даже тогда вряд ли бы смог возбудиться и кончить, ибо был напряжен из–за сильного стресса, который испытывал в данный момент. А в такой ситуации, стоя перед Малфоем, у него точно ничего не получится. В прошлый раз даже возникли проблемы с отбором мочи, от сильного волнения он не смог нормально поссать в стаканчик, пролив половину мочи на пол, а вызвать семяизвержение в таком состоянии – задача просто невыполнимая. Тем не менее, заметно нервничая и смущаясь, Гарри начал дрочить свой вялый пенис, а Малфой, закурив и присев на край кушетки, принялся пристально наблюдать за ним. Все, что сейчас происходило, сильно заводило Драко. Наблюдая за смущенным аврором, теребящим свой пенис, колдомедик сам чувствовал нарастающее возбуждение, а его собственный член заметно напрягся и уже довольно таки сильно топорщится из–под брюк, однако бедный Поттер пока этого не видел. Время шло, Драко выкурил уже две сигареты, а дело так и не продвинулось. Гарри, весь красный как вареный рак, чуть ли не со слезами на глазах теребил свой многострадальный член, а тот на отчаянные призывы хозяина не откликался и вообще не реагировал. Похоже, терпение у Малфоя иссякло и он, вдавив очередной окурок в хрустальную пепельницу, приказал:

– Ложись на кушетку, Поттер.

Несмотря на то, что Гарри немного поднапрягся от такого предложения, ибо от слизеринского извращенца можно было ожидать чего угодно, и необходимо было держать ухо востро, чтобы уберечь задницу от этого колдопедика, однако аврор без всякого сопротивления выполнил указание. Драко присел рядом и дотронулся рукой до члена, а затем принялся ласкать его. Поттеру было невыносимо стыдно, что он оказался в таком идиотском положении, однако кроме сильного смущения парень начал испытывать в этот момент и другие чувства. Прикосновения Малфоя были очень приятны, сильно заводили и будоражили запретные желания, и вскоре Поттер, несмотря на стресс, начал расслабляться и опять почувствовал возбуждение, что не осталось незамеченным колдомедиком. Член призывно напрягся и Драко невольно отметил про себя, как у Гарри легко можно вызвать необходимую половую реакцию его организма, как быстро он заводится от простых прикосновений и как легко его довести до оргазма. Малфой и сам чувствовал, как у него в брюках уже пульсирует сильно напрягшейся «инструмент», и ощущал влажный холодок у себя на конце, но он мог контролировать себя, в отличие от Поттера.

А герой магического мира громко сопел, крепко зажмурив глаза, и пытался было думать на отвлеченные темы, не про Малфоя, который сейчас дрочил ему, но у Гарри ничего не получалось. Его тело больше не слушалось голоса разума, а воля была парализована инстинктами. Поттер чувствовал, как возбуждение нарастало, и с отчаянием понимал, что ему хочется большего, даже очко начало приятно зудеть, требуя привычные ласки. Драко продолжал касаться его, а у Гарри не хватало духа признаться самому себе, что все, что делал «хорек», доставляло ему сладкое удовольствие, которому он не мог противиться – это было выше его сил. Его чувственность и сексуальность сейчас были обострены до предела.

«Я веду себя как педик и извращенец» – с отчаянием думал Поттер, продолжая шумно сопеть от возбуждения, ощущая, как рука Малфоя скользит по его члену.

Гарри засопел еще громче, чувствуя, что напряжение нарастает во всем теле. Бывший гриффиндорец в данный момент вел жестокую внутреннюю борьбу с самим собой. Ему необходимо было сдать сперму на анализ, но он ненавидел себя за то, что оказался таким извращенцем, который так обостренно реагирует на прикосновения другого парня, и с каким–то необъяснимым трепетом принимает ласки этого белобрысого ублюдка. Но он ничего не мог с собой поделать, и хотел, чтобы это продолжалось. Одно только близкое присутствие Малфоя почему–то сильно заводило Поттера. Это было выше него, похоть, подобно сильнодействующему наркотику, полностью завладела им, лишив воли к сопротивлению, было только одно желание получать ласки, которые дарил ему бывший слизеринец, ибо то, что вытворял сейчас с ним министерский колдомедик, по–другому назвать было нельзя. Гарри не мог уже контролировать себя, его захлестнуло всепоглощающее желание, и он принимал ласки, вздрагивая всем телом от умелых прикосновений Драко.