Провидец Александр Энгельгардт (СИ)

Энгельгардт не ограничился теоретической разработкой новой системы, но незамедлительно приступил к её реализации, благо к нему уже десятками приезжали "тонконогие", как шутливо их называли за то, что они носили брюки в обтяжку, но также и за то, что с такими жидкими, тонкими ногами не выстоять барину против мужицкого труда, и это оправдалось). Это были энтузиасты, желающие научиться "мужицкому труду с тем, чтобы впоследствии участвовать в создании деревень интеллигентных земледельцев.

Но о дальнейшем развитии идей Энгельгардта и попытках их реализации лучше прибегнуть к свидетельству его младшего сына Николая.

По его словам, "Энгельгардт убедился в невозможности и бессмысленности батрачного хозяйства, основанного на закабалении крестьян. Он не мог переносить положение барина-эксплуататора, пользующегося народной нуждой. Но в глазах крестьян все же он остался "батищевским паном", он не в силах был уничтожить вековое средостение, легшее между не только помещиком и мужиком, но между всяким одетым в пиджак и узкие брюки, "тонконогим", и крестьянином-лапотником. Проникнувшись сознанием этой роковой противоположности интересов мужика и барина во всех его видах, Энгельгардт приходит к непоколебимому убеждению, что интеллигент, который любит мужика и желает ему блага, должен отречься от старой жизни, уйти в народ, в мужики, должен сделаться своим в народе и тут работать для создания такого строя, который был бы на благо мужику.". У мужика есть один фундамент- уменье работать; у интеллигента есть уже другой фундамент - знания. Соедините то и другое в одном лице - и выйдет настоящий хозяин, такой, какой нам нужен, такой, каковы, например, американцы. Получившему образование интеллигентному человеку, чтобы сделаться хозяином, нужно только научиться работать как мужик - остальное приложится. Новый человек в русском хозяйстве явится, когда интеллигенты будут уметь работать. Этот новый человек (интеллигент-мужик) подымет наше хозяйство, сумеет пустить в ход наши втуне лежащие богатства".

В этом Энгельгардт сходится с другим проповедником опрощения, Л. Н. Толстым. Энгельгардт желает "повинности труда", и труда мозольного, мужицкого, для всех. "Нужна медицинская помощь народу, - говорит он... Надо, чтобы интересы интеллигента никогда не расходились с интересами мужика, чтобы он не крепостил народ, но служил ему, не чуждался его, но жил бы с ним одною жизнью, одною мыслью.

Далее идёт описание попыток устройства таких деревень интеллигентных земледельцев. Сам Энгельгардт не сочувствовал тем из своих учеников, которые стремились ехать селиться на кисельные берега - в Уфимский край, на Кавказ, на Амур, в Среднюю Азию. Но ученики хотели быть самостоятельными.

Первую такую деревню попробовал устроить любимый ученик Энгельгардта по прзвищу Зот. Он получил от Энгельгардта отличный аттестат, и один богатый помещик предлагал ему должность управляющего имением с очень большим окладом. Но Зот отказался, и нашёл землю и средства ля устройства деревеньки в Уфимской губернии.

"Пока было горячее летнее время, все шло хорошо, так как Зот при своей любви к труду, при умении работать, естественно, мог морально подавлять остальных членов семьи в их стремлениях, враждебных хозяйству и принципу общинности. Хозяйство пошло: огород у общинников был лучший почти на всю волость; чищоба была хорошо обработана по времени; запашки под озимые увеличились; сенокос удался, как по качеству сена, так и по количеству; коровы были лучше всех коров в Починке - словом, дело шло хорошо, хотя подчас и тяжеленько приходилось и физически, и морально как Зоту, так и его товарищам.

Но прошла осень, кончены работы, наступает время отдыха. С этого времени и пошёл сильнейший разлад между членами семьи. Страда в деревне действует на всех: даже батраки у помещика, охваченные общим интересом к делу, вкладывают душу в работу в эту пору, работают не только за страх, но и за совесть. Прошла страда - и вся тайно скоплявшаяся в семье злоба против "большака-хозяина" всплыла.

Борьба за власть, благодаря отсутствию принципиально признанной власти в лице одного хозяина, губит общину. Успехи её в смысле хозяйственном были несомненны. Если и на этот раз община разрушилась, то причиною этого - главным образом неясность отношений между членами, неспособность отрекаться от личных мелких интересов и расчётов, отсутствие признанного всеми главы, который бы мог ставить общее дело выше своего "я" и быть не деспотом, а хозяином и отцом, иметь нравственную силу на своей стороне".

Эта, как и другие попытки подобного рода, кончились неудачей и обычно ломали жизнь своим инициаторам. Поэтому Энгельгардт постоянно мечтал, чтобы интеллигенты, научившиеся в Батищеве сельскому хозяйству и работе, сами соединились и завели самостоятельное, артельное хозяйство и затем принимали бы учеников. Вот причина, почему он стремился создать, если не в самом Батищеве, то хотя бы поблизости его, интеллигентный поселок.