Провидец, или Ловец вещих снов

Так же как и при обычном зрении, человек спокойно может видеть и предметы в непосредственной близости, и более отдаленные предметы, и одно не мешает другому (конечно, если предметы не закрывают друг друга), точно так же и при четырехмерном зрении — я спокойно могу «видеть» как ближайшее окружение, так и отдаленное во времени. Конечно, надо приложить некоторое усилие, как бы приказать себе: приглядись сквозь время! — и сосредоточиться на этом.

И все-таки… Была огромная разница между трех- и четырехмерным зрением. Объемы! Объем визуальной информации возрос катастрофическим образом! Если бы я не был в какой-то степени подготовлен к этому, я бы просто сошел с ума — мой мозг просто не справился бы с этим потоком. Но этого не произошло, хотя первое время меня мучили ужасные головные боли, я очень быстро смертельно уставал. Благо, что, научившись «включать» свое четырехмерное зрение, я научился и «выключать» его. Чуть позже к этому добавилось и умение дозировать эту информацию, сознательно ограничивая поле зрения во времени. Включая временное зрение, я держал в нем лишь ближайшее будущее и только изредка осторожно, как сквозь узкую щель, осмеливался заглядывать дальше.

Надо сказать, что здесь обнаружился интересный визуальный эффект — эффект вероятностного размывания. Я уже упомянул выше «туман времени», когда картинка из будущего становится все менее и менее четкой по мере удаления от настоящего. Это мне казалось вполне естественным.

Но иногда даже не такие уж отдаленные события вдруг теряли четкость, двоились, троились, размазывались так, что ничего невозможно было понять. Это было что-то похожее на картинку в старом телевизоре с плохо настроенной антенной. Я никак не мог понять причину этого. Помог мне один случай.

Как-то я увидел себя завтрашнего, едущего одновременно в автобусе и в метро. Это раздвоение было так неприятно и так резало глаза, что мне пришлось в какой-то момент «отключить» это видение. Потом я опять посмотрел в ту же сторону (во временном смысле, конечно) и увидел четкую картинку: к Каширке я подъехал на автобусе и пошел дальше пешком. Это раздвоение запомнилось, и на следующий день я понял, в чем дело.

Я ехал на Каширку и, подъезжая в метро к Пролетарской, никак не мог решить, ехать ли мне дальше на автобусе или остаться в метро и добраться до Каширки с двумя пересадками на Таганской и Павелецкой. По времени оба пути были примерно одинаковы, и каждый обладал своими достоинствами и недостатками. В самый последний момент я выбрал автобус.

Вероятности! Я же сам ввел в мою теорию хронополя, когда делал ее теоретическую разработку, фактор вероятности. И вот теперь это подтверждается на практике. У моего будущего в тот момент, когда я его «рассматривал», было две основных вероятностных составляющих, и их вероятности были примерно одинаковы — около 50 %. Именно поэтому я видел их обе сразу, и именно поэтому каждая из них была хуже видна, менее ярка, примерно в два раза.

Вот что значит эффект вероятностного размывания. В обычном потоке жизни мы катимся по вполне определенным рельсам — наше будущее вполне определено. Конечно, не до мельчайших деталей, но основное русло, в котором течет поток жизни, вполне предугадываемо. Однако есть в нем узловые моменты, точки ветвления, когда принимаются те или иные решения, от которых зависит направление дальнейшего движения. В этот момент наше будущее теряет определенность, оно раздваивается, размазывается пропорционально вероятности принятия того или иного решения. Степень этой неопределенности может быть такой, что вообще невозможно что-либо рассмотреть.

Глава 13

Реальная опасность. Разговор с друзьями-«пинкертонами» на даче.

Но я увлекся и слегка забежал вперед, рассказывая о моих новых удивительных способностях и особенностях четырехмерного зрения. Все это придет ко мне скоро, но все же немного позже…

А между тем ведь произошло чрезвычайное событие: меня хотели убить. Я сумел избежать самого худшего, но вместо этого… там, в метро… я сам стал причиной смерти другого человека.

Этот случай совершенно выбил меня из колеи — знаете ли, не каждый день приходится убивать человека. Раз за разом в голове всплывали воспоминания о том, как тот амбал улетел под колеса метро. Они больно царапали мою душу… мучили совесть…

Я пытался оправдывать себя: «Но он же сам хотел столкнуть меня под поезд! Либо я, либо он! Я же сам мог погибнуть! Я только слегка помог ему…» И все равно на душе от этого не становилось легче.

Тогда, на перроне метро, конечно, никто ничего не понял — все произошло так быстро! Поезд со скрежетом стал тормозить. Кто-то закричал. Собралась толпа. Я потихоньку выбрался оттуда, как в каком-то тумане добрался домой и вдрызг напился…

К счастью, наутро мне удалось взять себя в руки и восстановить способность соображать. Я добрался до кухни, жадно выпил несколько стаканов воды, заварил себе крепкого кофе. Снял накидку с клетки.

Капитан Флинт, словно издеваясь надо мной, произнес своим скрипучим голосом: