Провинциал

Димка пробежал уже половину пляжа, как вдруг с отчаянием и тоской почувствовал, что в спину ему уставился сноп яркого света. Он оглянулся: «Волга» шла по песку и догоняла его. Мотор ревел, машину кидало из стороны в сторону, Димка понял это по тому, как прыгают то вправо, то влево круглые глаза фар. Машина шла не быстро, но все-таки быстрее, чем Димка бежал, хотя ему казалось, что он летит по воздуху. Это было как в замедленной киносъемке: Димка поднимал ногу, выбрасывал ее далеко вперед, нога утопала в песке, но другая, вырвавшаяся из песка, была уже готова сделать новый шаг, он выбрасывал вперед эту ногу, пока та, первая, боролась с песком. А неумолимый свет вокруг становился все ярче и шире. В мозгу лихорадочно мелькало: куда бежать?.. куда?! Так они его в два счета нагонят! Прижаться к земле? Спрятаться за какой-нибудь купальней? Но его отовсюду хорошо видно: от света фар некуда деться! Прыгнуть в море?.. Но там его легче всего поймать: он и плавать как следует не умеет!.. И Димка бежал, желая лишь одного: скорее бы кончился пляж. Когда начнется упругая земля, бежать станет легче. Он не думал о том, что и «Волга» поедет быстрее, что за пляжем — открытая степь и догнать его на машине совсем несложно.

Мотор надрывался все громче и громче, Димке казалось, что «Волга» ревет у самого уха. Он ждал, что вот-вот его толкнет в спину тупой радиатор, и он упадет на песок, и эти трое вылезут из машины, окружат его и начнут смеяться, и потом этот, в тельняшке, взмахнет над годовой флотским ремнем. Димка зажмурит глаза, металлическая бляха оглушительно треснет по голове, и, может быть, потом носком туфли кто-то брезгливо повернет его лицо к свету и скажет: «Готов!» А может, они просто собьют Димку и умчатся, не оглянувшись, в город: мало ли что может стрястись ночью с пареньком на загородном пляже.

Димка почувствовал, что машина начинает обходить его справа. Он оглянулся: расстояние между ним и «Волгой» было метров пятнадцать, не больше. Свет ослепил глаза, и Димке на секунду показалось, что сейчас он стукнется сослепу о какой-нибудь грибок. Но нет, вот опять он видит песок, пляж уже кончался, и Димка почувствовал облегчение: наконец-то он скинет с ног по трехкилограммовой гантеле! Машина обходила его справа, и Димка понял, что его хотят прижать к кромке воды. Он подумал было повернуть назад, но вспомнил, что опять придется бежать по песку чуть ли не два километра, и еще стремительнее рванулся вперед.

Мотор взвыл совсем рядом. Димка сцепил челюсти и решил, что пришел конец. Он глухо крикнул, упал, но тут же поднялся и побежал снова. Сознание того, что он едва пе попал под колеса, подхлестнуло с новой силой.

Кончился пляжный песок. Ноги почувствовали твердую почву. Бежать стало легче, хотя в груди уже невыносимо жгло, не хватало дыхания.

Мотор ревел, но как будто уже потише, свет тоже стал не таким ярким и вдруг совсем поблек. Димка повернул голову: машина стояла, и отбежал он от нее уже на полсотни метров, возле машины суетились парень в тельняшке, еще кто-то, они кричали, размахивали руками. «Забуксовали, — догадался Димка, — в песке. На последних метрах…»

Когда Димка понял, что его больше не преследуют, у него сорвалось дыхание. Воздух вылетал из легких с хрипом и свистом, в горле словно драло наждаком. Но Димка продолжал бежать: эти гады могли в любую минуту вытащить «Волгу» из веска. Он вдруг понял, что здесь в степи, его догнать проще всего, и значит, пока «Волга» буксовала, натужно выла мотором, надо было укрыться в какой-нибудь встретившейся на пути балке.

Но балок, как назло, не попадалось, словно их нарочно засыпали доверху землей. Даже кустика не было в этой проклятой степи, даже ямки, и трава куда-то делась — пошли солончаки. Ноги стали вялыми, Димка с трудом делал каждый шаг. Налетел на торчавшую из земли палку, больно ударился о нее большим пальцем правом ноги, почувствовал, как из-под ногтя толчками забила кровь. Он бежал, как раненый зверь, и пятна крови темными крапинками метили его следы.

Земля снова сменилась песком. Димка понял, что попал на дюны, и обрадовался: вот где наконец-то можно укрыться! Он поднялся на дюну, упал. Хрипя, пролежал несколько минут. Оглянулся на пляж. Две точки фар все еще светились на самом его краю. И Димке захотелось, спрятаться подальше от этих светящихся точек. Он пополз на четвереньках, бессильно скатился в темноту. Раздался плеск воды. Что-то липкое и холодное охватило его.

«Болото…» — догадался он.

От воды поднимался гнилой запах.

Димка поднял руку, и жижа, обманчиво блестевшая звездами и луной, зачавкала, задвигалась вместе с ним.

Он закрыл глаза. Что-то заболело в груди. Казалось, грудь сдавили железными клещами и давят, давят, словно на спор затеяли: кто сильнее сожмет клещи. «Сердце… — понял Димка. — Сердце…» И почему-то сразу успокоился.

Прислушался. Тихо… Над лицом зудят комары, облепили лоб, щеки. И со слезами на глазах Димка подумал: «Пьете мою кровь? Пейте, гады, пейте…»