Провинциал. Книга 2 (СИ)

Нападал, преимущественно, оппонент. Он действительно находился под веществами. В его крови кипел невообразимый боевой коктейль, позволявший ему совершать молниеносные выпады и шутя уворачиваться от моих ответных ударов.

Думаю, он и боли сейчас не чувствовал.

В общем, я извивался, как уж на сковороде, уворачивался, как мог, скакал, прыгал. Но полностью избежать острия его оружия мне не удалось.

Пару раз он меня таки достал, но не фатально.

И тут мне наконец повезло. Я секанул его своим клинком по внешней стороне бедра, и наниты весёлою гурьбой проникли в организм оппонента.

Он успел сделать ещё один выпад, оставив мне на рёбрах длинную неглубокую царапину.

А потом Троекотов упал, и его, оставшиеся даже после смерти бешеными, глаза уставились в потолок.

Глава 13 Промежуточный финиш

— Всё? — спросил Семён, брезгливо попинав труп Троекотова, разлёгшийся поперёк прохода.

— Ага, — выдохнул я, — замахался я с ним, он весь обколотый был…

— А отчего он умер то? — поинтересовался Семён, — смертельных ран я на нём что-то совсем не наблюдаю, — и уставился на меня вопросительным взглядом.

— Инсульт наверное, — предположил я, поскольку точно не знал, каким именно образом мои наниты с ним разделались…

— Не, — отозвалась Зоэ, — на этот раз разрыв аневризмы аорты.

Я озвучил этот диагноз Семёну, и тот не по детски задумался, а потом выдал, — да, надо вести здоровый образ жизни и по утрам бегать, а этот по утрам бухал, наверное.

Я попросил Проньку оказать содействие Семёну в досмотре захваченного бункера, да и вообще, всего этого немаленького дома на предмет обнаружения всяческих ухоронок, тайников и прочих заначек.

И, пока они, со всем присущим хомякам азартом, занимались обыском, я озаботился другим, не менее важным делом.

Я, прихватив с собой Истер и Лизу, решил поговорить с вдовой Троекотова.

Следовало сейчас, пока она не пришла в себя от сегодняшнего потрясения, составить документ о капитуляции.

Кроме того, я видел хорошую возможность вообще ликвидировать род Троекотовых, убедив вдову документально оформить от лица несовершеннолетней дочери, ну, и своего лица, разумеется, отказ от рода.

Аргументы у меня есть. Причём достаточно убедительные.

Лизонька моя вызвалась оформить все нужные бумаги надлежащим образом, а Истер мне была нужна в качестве живого детектора лжи, ну и вообще, для того, что бы считывать эмоциональное состояние нашей собеседницы.

Мы нашли относительно неплохо пережившую сегодняшнее утро комнату. Мои ребята затащили туда большой стол, кресел натаскали, и даже бутылку газировки и несколько высоких стаканов нашли.

Да, всё на высшем уровне, как в лучших домах, хе-хе.

Сами переговоры много времени не заняли, и прошли довольно легко.

Я изложил Февронье Климовне свои соображения о вариантах её будущего. В общем-то, основных вариантов было два.

Вариант первый. Она следует моим советам и отказывается от рода и каких-либо претензий на движимое и недвижимое имущество, которое отходит почти целиком мне.

За ней закрепляется только домик у моря с земельным наделом, и небольшая рента.

Эта рента обеспечит существование и её, и дочери, причём, на вполне приличном уровне.

В дальнейшем средств хватит и на то, чтобы профинансировать получение дочерью приличного образования.

В общем, вариант тихой жизни. Сравнительно безоблачной и независимой.

И вариант второй. Она не отказывается от рода. От меня она не получает ничего. Отправляется на улицу голая и босая, с малолетним ребёнком на руках.

Мало того, поскольку стараниями её покойного мужа на роде повисли довольно серьёзные кредитные обязательства, ей придётся еще и по этим обязательствам отвечать, так как к ней перейдут все права и обязанности главы рода.

Кредиторы, разумеется, начнут её изощрённо кошмарить с целью стрясти с неё хоть что-нибудь. Вплоть до того, что будут вынуждать заняться реализацией лишней, как они считают, почки.

Разумеется, слова о том, что у бедной вдовы нет ничего за душой, на них никоим образом не подействуют. И жизнь будет — врагу не пожелаешь. Как раз из той оперы, что живые позавидуют мёртвым, да…

Я тут описал далеко не все возможные последствия, которые могут на неё обрушиться при этом варианте.

И она оказалась вполне здравомыслящей дамой. Рассудив, что лучше синица в руках, чем утка под кроватью, она, после недолгих раздумий, согласилась на все предлагаемые мною условия.

Я связался с нотариусом, которого мне порекомендовал Сергей Карнаухов, и мы с ним договорились о встрече.

Всё надо было оформлять как можно быстрее, а то Февронья, хоть и приняла решение, но могла и изменить его, кто его знает, какие у неё мысли в голове крутятся.

На всякий случай, я решил пока никуда её и дочку не выпускать, и средств связи, соответственно, в руки не давать, чтобы полностью исключить фактор постороннего влияния.

Ещё одна проблема — это боевые действия.

Практически сразу после того, как Василий Силыч Троекотов изволил склеить ласты, я связался с Борисом, благо, радиомолчание соблюдать уже было не нужно.