Провинциалка. Дорога назад

Только вот тут Синий маленько прогадал. Я знаю, что он попытается завалить меня в СИЗО. На крайний случай уже на киче. Но он попытается. Потому что знает, если я выйду – ему не жить.

Сдавил шею следака сильнее и он задёргался в конвульсиях.

– Я так понимаю, под залог до суда меня тоже не выпустят?

– Ни в коем случае… Все куплены… Судья тоже… Тебя твои же волки окружили, Север… А будешь рыпаться, Синий твою бабу порешит… С которой живешь… – и заглох, когда я сжал руку до упора.

– Слушай меня, тварь! Если хоть один шакал приблизится к моей семье, я порешу всех вас! Тебя в последнюю очередь! Я буду скармливать вам ваши же кишки вместе с дерьмом! Ты понял меня, сука?! И Синему скажи, я доберусь до него, сколько бы не прошло лет! А теперь дай мне позвонить, а то шею сверну!

Мент закопошился в кармане, покряхтывая, пытаясь воспользоваться моментом и вдохнуть побольше кислорода.

Каждый гудок, казалось, длится вечность и я ослабил захват, чтобы ментяра не сдох. Уж его смерть мне сейчас не выгодна. Я потом доберусь до них. Всех.

Стеша долго не отвечала и мне выть хотелось. Жуткие картинки проносились в голове со скоростью света и ни одна не радовала.

– Какие люди! – закаркал в динамик ублюдок. – Наш будущий папочка звонит, слышишь, Стешенька?

Вполне ожидаемо вместо Стеши ответил Синий. Тварь.

– Слушай сюда, гнида! Я сгною тебя в отстойнике, если хоть пальцем её тронешь!

– Это ты меня послушай, Север. Я уважительно отношусь к беременным женщинам. Но это только пока… Пока ты не дёрнешься. А когда дёрнешься – грохну твою шалашовку, понял? Твоё отребье из её пуза вырежу и пришлю тебе посылкой. Так что, будь хорошим мальчиком и я отпущу твою тёлку сразу же, как тебя повезут по этапу. А теперь, Стешенька, поздоровайся со своим папиком, – ублюдок мерзко заржал и его голос сменился Стешиным.

– Матвей! Я люблю тебя, слышишь! Люблю! Даже если они меня убьют, знай, что я люблю! – мелкая истерила и плакала, а я, блядь, нихера не мог поделать.

Не мог забрать её из граблей ублюдка Синего. Не мог защитить мою кошку. И от этого грудь разрывало, наизнанку выворачивало. Но не время для эмоций. Когда ты ранен и окружён шакалами, ни в коем случае нельзя показывать свой страх – сожрут тут же.

– Слушай меня, маленькая. Очень внимательно слушай. С тобой всё будет хорошо. Я сейчас же вызову Яра и он тебя заберет, а ты не истери и делай все, что тебе скажут. Береги нашего ребенка.

– А ты… – связь оборвалась, а я машинально сжал руку, которой удерживал следака.

– Потерпи, мусор. Ещё один звонок другу и я весь твой.

* * *

Месяц спустя:

– Привет, мелкая! Грустишь? – Ярик заглянул на кухню, где я в очередной раз делала вид, что ем. – Может отвезти тебя куда? По магазинам там…

– Нет.

Отвернулась к окну, всем своим видом показывая Самсону, что мне нет дела ни до него, ни до окружающего мира. Надоело делать вид, что у меня всё замечательно только потому, что ублюдок по кличке Синий не прирезал меня, как обещал Матвею, а отпустил, когда Северов выполнил его требования.

Отец моего ребёнка сел в тюрьму, а я осталась одна. Нет, меня, конечно, поддерживают Елена Львовна, к которой я переехала, и Самсон. Буквально пылинки с меня сдувают. Но я всё так же вою по ночам в подушку. Я всё так же одинока.

– Стеш, ты хоть иногда выползай из своей раковины, а? Не дело это… Вот так вот себя в угол загонять.

– Не дело? Может дело то, что Матвей в тюрьме? Может дело, что меня даже на заседание суда не пустили? Может дело, что мой ребёнок увидит своего отца впервые в пять лет?! Это дело?! Так я скажу тебе в чём дело! Дело в том, что ни ты, ни кто другой из блатного окружения Севера не помогли ему! Просто оставили гнить в тюряге! Вот в чём дело!

Такие выпады случались со мной почти ежедневно и Яр даже не удивился.

– Это его решение. Он велел не вмешиваться. Нужно просто подождать, Стеша, – и так каждый раз.

Каждый раз они съезжают с этой темы и, улыбаясь мне, как несмышленому ребенку, продолжают молча жить дальше, словно ничего не произошло.

– А тебе, я вижу, понравилось его решение! Думаю, ты даже рад! Ведь теперь никто тебе не помешает увиваться за мной, да? Думаешь, я ничего не вижу? Думаешь, не знаю, что ты хотел бы оказаться на месте Матвея?

– Думай, что говоришь, – Самсон нахмурился, словно я сейчас всё выдумала. – Матвей мне, как брат.

– Но не брат. Да и не смотрят на невесту брата так, как ты смотришь на меня.

Яра передёрнуло от моих слов, а я снова отвернулась к окну.

* * *

Очередной труп вынесли из моей камеры, а сопливый конвоир посмотрел на меня с жутким страхом в глазах.

– Ну ты и урод.

– Закрой пасть, петух, пока я тебя так же не разделал.

Сучок по-быстрому свалил, видимо, поняв, что я нихрена не шучу. Не то настроение.

Уже месяц сплю урывками и не поворачиваюсь спиной к другим зекам. Синему срочно меня нужно убрать, да всё никак не получается. Но если палачей будут подсаживать с такой же завидной регулярностью, то скоро им удастся пришить меня.