Провинциалка, или Брачный Контракт

– Немного болит, – призналась я. – Но чувствую себя вполне сносно.

– Доктор сказал, что ранение легкое и через несколько дней ты полностью оправишься. Кстати, как прошел ваш разговор с милордом герцогом? – любезно поинтересовалась тетушка.

На это я попыталась пожать плечами, о чем тут же серьезно пожалела.

– Его светлость выразил свое сожаление из-за произошедшего в доме Корнвеев. После чего пожелал мне скорейшего выздоровления и ушел. А больше ничего не было.

– Всему свое время! – многозначительно отозвалась тетушка.

Собиралась что-то добавить, но тут в дверь постучали, после чего лакей заявил, что к леди Агате Ратфорт пожаловал господин Исайя Воллес.

Уже очень скоро, после того как он с нами раскланялся, банкир был усажен в кресло возле моей кровати. И я, вглядываясь в его нездоровое лицо, налитые кровью глаза и подрагивающие губы, терялась в догадках, какое срочное дело могло привести его в мою комнату, если ему явно нездоровится после вчерашнего приступа.

Но решила, что Исайя Воллес обо всем мне расскажет сам. Пока же выразила благодарность за его визит и великолепный букет, подозреваю, своей стоимостью равный месячному жалованию всех работников лонширского филиала Банковского Дома Воллесов.

Наконец, обмен любезностями закончился. Тетушка замерла на стуле в углу комнаты – на том самом, где недавно вязала Элиша. Сидела с прямой спиной, словно проглотила лыжную палку. А Исайя Воллес, склонив голову, разглядывал меня.

Молчал.

Я тоже на него смотрела, строя в голове предположения одно другого интереснее, пытаясь понять, зачем он мог пожаловать.

Первое, смехотворное – Исайю Воллеса встревожило мое ранение, и он решил лично удостовериться в том, что со мной все в порядке. Как-никак его племянник женится на моей кузине, и мы становимся пусть не кровными, но родственниками.

Но я отмела его сразу же, несмотря на то, что Воллес на вчерашнем приеме высокопарно вещал о семейных ценностях. Нет же, уверена, здесь совсем другое!

Скорее всего, причиной его визита стал тот самый договор, по которому я оказалась в столице, и все шло к тому, что мне вот-вот откроется правда.

– Как ваше самочувствие, леди Ратфорт? – кашлянув, нарушил повисшую тишину Исайя Воллес. Затем кашлянул еще раз. Полез в карман, достал белоснежный платок и вытер вспотевший лоб. – Я ведь могу называть вас Агатой?

– Спасибо за ваше участие, господин Воллес! Я чувствую себя вполне хорошо. Надеюсь, и вам тоже сегодня намного лучше. – Дождавшись его кивка, добавила: – Конечно же, вы можете называть меня Агатой, ведь вы принимаете такое активное участие в моей судьбе! Именно по вашей воле я очутилась в столице, и, судя по всему, мне наконец-таки представится возможность получить интересующие меня ответы. Итак, скажите мне, господин Воллес, зачем вам понадобилось, чтобы я участвовала в этом Брачном Сезоне?

Но банкир не спешил приподнимать завесу над этой тайной. Склонив голову, продолжал меня разглядывать так, словно и не видел до этого момента. Я скосила глаза – тетушка на своем стуле превратилась в каменное изваяние.

Тоже ждала его ответа.

– Думаю, Агата, у вас уже имеются кое-какие догадки, – неожиданно произнес банкир. – Буду рад, если вы ими со мной поделитесь!

Кивнула. Конечно же, они у меня были.

– Мой отец никогда о вас не рассказывал, – начала я. Это был выстрел наугад, но я решила, что у Леонарта Ратфорта вряд ли водились подобные знакомства. Он был человеком совсем иного склада. – Друзьями вы с ним никогда не были и моей судьбой до последнего времени не интересовались. Мои дела вел поверенный, а ваших поверенных вполне устраивали суммы, которые я ежегодно вносила по закладным. Всегда делала это аккуратно и в срок, не задерживая оплату. Но затем что-то изменилось. Причем настолько радикально, что вы задрали проценты, а затем прислали договор, вынудив меня приехать в столицу. И я задаюсь вопросом, что же вам от меня понадобилось…

– Какое все-таки невероятное наслаждение, – пожевав губы, отозвался Исайя Воллес, – беседовать с умной девушкой! Но продолжайте, Агата! Думаю, у вас обязательно должны быть предположения, что именно произошло.

– Вы правы. Я давно пытаюсь понять, что изменилось за последние несколько месяцев и почему моя скромная персона вызвала у вас подобный интерес. У меня появились два предположения. Первое – совсем уж смехотворное. Я достигла брачного возраста, и весть о моей… гм… непревзойденной красоте достигла столицы, поэтому вы захотели женить на мне своего сына, которого сейчас нет в Элирии, или же племянника, который в скором времени возьмет в жены Эмму. Но так как таких красавиц полная столица, значит, дело не в этом.

– Вы серьезно недооцениваете свою прелестную внешность, – вежливо отозвался банкир. – Но вы правы, Агата, дело вовсе не в вашей завораживающей красоте. Так какое же ваше второе предположение?

– Шахты, – произнесла я. В глазах Исайи Воллеса что-то промелькнуло, и я решила, что на этот раз не ошиблась. – Недавно мы начали разработку старых шахт, доставшихся мне от отца, и Воллесам понадобилось то, что мы в них нашли.