Проводник

Перепёлки оказались изумительными. Аккуратно отрезав очередной кусочек, Макс застыл с вилкой, невольно поймав себя на мысли, что в этом воплощении всё иначе. И дело даже не только в плохо прожаренных голубях и случайных гамбургерах старины Билли. Там чувствовал себя единственным полновластным хозяином. И лишь за секунду до исхода перед глазами пронеслась вся прожитая жизнь. А тут едва пришёл в сознание, ощутил полное слияние и гармонию. Как будто все эти двадцать восемь лет так и жил Дмитрием, а все случившееся сто лет вперёд словно странный сон или наваждение…

— Дмитрий Михайлович, что-то случилось? — встревожился Семён Аристархович.

— Нет-нет, простите. Просто задумался.

— Да-с, понимаю. Путь вам предстоит неблизкий. Три тысячи вёрст, почитай.

Макс сокрушённо вздохнул.

— Да, признаться, так далековато от отчего дома бывать пока не приходилось. Да и столь ответственное поручение министра само по себе тяготит. А тут ещё и это досадное происшествие с извозчиком совершенно спутало все мои планы. Целых две недели считай потеряно.

— Полноте вам, Дмитрий Михайлович. Слава богу, сами живы-здоровы остались. А что касаемо планов, надеюсь, в этом я смогу вам помочь. Видите ли, Фёодор Павлович Родоканаки, чьи интересы я имею честь представлять, владеет, в том числе и небольшой флотилией. Очень, знаете ли, позволяет сократить накладные транспортные расходы. Так вот. Послезавтра ровно в полдень в Константинополь отправляется наш небольшой пароход «Михаил». И мы были бы весьма рады, если бы вы согласились принять предложение, добраться с нашей помощью до Константинополя. С оказией, так сказать. А уж там, насколько мне известно, любой английский или французский рейс отходит каждый день.

— Не скрою, предложение весьма заманчивое, — улыбнулся Макс. — И позвольте узнать, какова же стоимость билета?

— Дмитрий Михайлович, — откинулся на стуле собеседник. — Билет для вас не будет стоить ни копейки. Буду с вами предельно откровенен. В шелководни вложены достаточно весомые суммы, но пока мы терпим одни лишь убытки. Поэтому мы чрезвычайно заинтересованы в самые наикратчайшие сроки получить лекарство или действенный метод излечения. Мы готовы оплатить ваши хлопоты и получить сведения из первых рук, не дожидаясь официального циркуляра из министерства. Принимаете ли вы такое предложение?

— Боже мой, конечно, Семён Аристархович! Не знаю, что уже имеется у господина Пастера, но едва я получу достоверные сведения, в сей же час направлю вам посылку или подробнейшее письмо.

— Да благословит вас господь, Дмитрий Михайлович, — облегчённо вздохнул управляющий. — Будем ожидать вас в порту послезавтра в полдень.

— Благодарю вас. Буду всенепременно.

— Что ж, чудесно, — улыбнулся Семён Аристархович. — Голубчик, — повернулся к молчаливо ожидающему официанту. — Подавайте десерт…

Задумчиво оглядев пыльные корешки книг, Макс со скучающим видом потянул зелёную обложку. Прочитав несколько строк, мысленно чертыхнулся.

Опять махровый бред какой-то. Основы правильного водолечения. Доктор, конечно, может и примет такой подарок чисто из вежливости, но едва выйти за дверь, тут же запулит его в корзину. Куда ему в принципе и дорога. Не, тут надо что-то действительно интересное, неординарное. Он ведь по характеру бунтарь, нигилист, пытливый исследователь. Должны же быть в этой дыре действительно стоящие экземпляры…

— Господин, может я смогу вам чем-нибудь помочь?

Лавочник, судя по всему, всё же не собирался просто так выпускать богатого молодого повесу.

— Извольте, — пожал плечами Макс. — Мне нужно что-нибудь интересное в подарок лечащему врачу. Не какой-нибудь банальный медицинский атлас, а книгу, которая может возбудить его профессиональный интерес.

— М-м-м, — уважительно глянул лавочник. — Понимаю. Да-с, однако и задали же вы мне задачку… Дайте немного подумать… А впрочем, прошу вас взглянуть вот на это, — снял с верхней полки запылённый том. Смахнув пыль, гордо процитировал:

— Якоб Молешотт. Физиологические эскизы. Издание одна тысяча восемьсот шестьдесят третьего года. Немецкий физиолог и философ, в мышлении видит лишь физиологический механизм. В настоящее издание вошли статьи: «Источники сил человека», «На свежем воздухе», «Роговой панцирь человека», «В воспоминание Форстера».

— Физиологический механизм? — заинтересовался Макс. — Пожалуй, это будет весьма интересно. Позвольте полюбопытствовать…

Пролистав несколько страниц, остался доволен.

— Хм-м, довольно занимательно. И сколько вы говорите это будет стоить?

— Для вас отдам всего за семь рублей, — заторопился лавочник. — Издание солидное, московское, переводное…

Макс потянулся за бумажником.

— Воля ваша. Беру.

Конечно дороговато, и в другой ситуации можно было бы здорово поторговаться. Вряд ли этот лавочник имеет бесценный опыт настоящего изнуряющего торга, как тот прожженный арабский торговец из Бруклина. Но, тем не менее, и там ухитрился сбить цену почти пополам. Измором взял…

Усмехнувшись неожиданным здесь мыслям, отсчитал банкноты.

— Держите.