Провокации против России

Складная получилась сказочка о «мирном пути ликвидации военной опасности». Но только Сталин никогда в так называемый «мирный путь» не верил. Даже при подписании советско-германского пакта о ненападении он сказал Риббентропу, что Россия не верит в этот пакт, так как Германия все равно пойдет войной на нас и при наличии этого договора. Многочисленные факты опрокидывают так называемый «мирный путь ликвидации опасности войны», которым якобы руководствовался Сталин да еще убеждал в его неизбежности Г. К. Жукова.

Напомню хотя бы момент о том, что, когда Сталин 5 мая в Кремле предложил «выпить за войну» с Германией, которая будет «вскоре», военное руководство в числе первых исполнило это предложение вождя.

Допускал ли Наркомат обороны и Генеральный штаб нападение Германии на СССР в 1941 году? Факты подтверждают: да, допускал и принимал необходимые меры, о чем было сказано выше. Тимошенко и Жуков 14 июня ставили вопрос о приведении Вооруженных Сил в полную боевую готовность и объявлении мобилизации. Но делалось это нерешительно, без глубокого анализа военно-политической обстановки и оценки реального замысла действий гитлеровцев в ближайшее время. Поэтому в разговоре со Сталиным они колебались, боялись идти наперекор его мнению и отстоять свою позицию.

Между тем неуверенность и колебания военного руководства психологически воздействовали на убеждения Сталина в том, что он не ошибается и войну еще можно оттянуть. При этом у него был единственный аргумент, что немцы — не дураки, чтобы одновременно вести войну на Западе и на Востоке. А для того чтобы выйти из войны на Западе и организовать военное нападение на СССР, Гитлеру потребуется значительное время. Странно, что этот зыбкий аргумент не встречал возражений в то время со стороны военных. Почему? Об этом в мемуарной литературе умалчивается.

Лишь много лет спустя Жуков в своих мемуарах раскритиковал Сталина за то, что он «переоценил меру занятости Гитлера на Западе. Положив это в основу всех своих прогнозов, Сталин после разгрома Франции, видимо, не нашел в себе силы по-новому переоценить обстановку». Такая критика полностью относится и к самому Жукову, который, будучи начальником Генерального штаба, к сожалению, также не сумел разобраться в той сложной и запутанной обстановке в Европе, о чем будет сказано ниже.

Высшее политическое руководство страны правильно считало, что войны с Германией не избежать, но пыталось повлиять на ход событий и оттянуть ее до 1942 г. Бывший в ту пору заместителем наркома обороны К. А. Мерецков, излагая свою беседу со Сталиным в начале февраля 1941 г., отмечал: «…И. В. Сталин заметил, что пребывать вне войны до 1943 г. мы, конечно, не сумеем. Нас втянут поневоле. Но не исключено, что до 1942 г. мы останемся вне войны».

Далее Мерецков рассуждал: «…Было ли наше руководство убеждено, что летом 1941 г. удастся избежать войны и, значит, выиграть время хотя бы до следующей весны? Мне об этом никогда ничего не говорили. Однако из своих наблюдений я вынес личное впечатление, что наше руководство колебалось. С одной стороны, оно получало тревожную информацию. С другой стороны, видело, что СССР к отпору агрессии еще не вполне готов. Если за последние два года численность наших Вооруженных Сил возросла в два с половиной раза, то боевой техники было недостаточно. К тому же она частично устарела. Все мы стремились повлиять на ход событий, переломить его в нашу пользу и оттянуть конфликт».

Таким образом, представляется вполне достоверной и до определенного времени оправданной версия о том, что Сталин, с одной стороны, никогда не сомневался и прекрасно понимал неизбежность войны с Германией. Но, с другой стороны, он лучше других видел недостаточную готовность к ней армии и страны в целом. Поэтому он запрещал давать отпор немецко-фашистским провокациям в воздухе, на море и особенно на сухопутье в приграничных районах, считая, что это может спровоцировать большую войну с Германией.

Зная о неизбежности войны — об этом он говорил постоянно, начиная с 1934 г. — и имея в виду это в своем сознании и действиях, Сталин внутренне надеялся, что ему удастся оттянуть ее начало по причине неспособности Германии воевать на два фронта и необходимости для Гитлера сначала разделаться с Англией, а только затем напасть на Советский Союз.

Между тем обстановка того времени развивалась быстро. При этом появлялись факты, которые давали альтернативный вариант развитию военных событий, отличный от того, о котором думал Сталин. Большую роль в этом деле могло сыграть талантливое военное предвидение советских полководцев, стоящих у руля Наркомата обороны и Генерального штаба.

Например, что было достоверно известно Генеральному штабу после разгрома Польши?