Провокация (Солдаты удачи - 15)

Двигатель заглох. С лязгом открылся люк. Из него появилась сначала немецкая каска, потом шинель с погонами роттенфюрера, а затем и сам Артист в полной эсэсовской форме. Он спрыгнул на землю, вынул из кармана шинели красноармейскую пилотку, выжал ее, старательно расправил и надел вместо каски. Потом поднялся на трибуну, вскинул к пилотке руку и отрапортовал обалдевшему режиссеру Кыпсу:

- Товарищ генерал, ваше приказание выполнено. "Язык" взят.

Кыпс вспомнил, вероятно, обещание Артиста разобраться с ним, юркнул за спину генерал-лейтенанта Кейта и оттуда спросил:

- Где же "язык"? Где он? - А там, в танке. Пусть его вытащат, а то мне надоело с ним валандаться. Он не тяжелый, но больно уж длинный. Неудобный для транспортировки.

К "тигру" кинулись капитан Медлер с помрежем и через несколько минут извлекли на свет божий высокого худого человека в мундире офицера СС. Руки его, будто вытянутые по швам, были примотаны к телу шнуром, а во рту торчал кляп из его собственной форменной фуражки. При этом создавалось впечатление, что он пытался съесть фуражку, но высокая тулья и лакированный козырек в рот не пролезли и теперь торчали наружу вместе с фашистской кокардой.

- Командир 20-й Эстонской дивизии СС штандартенфюрер СС Альфонс Ребане, - представил его Артист и обернулся к "языку". - Извини, старина. Сам понимаешь, импровизация. Надеюсь, я не очень тебя помял?

Он финкой разрезал шнур, вытащил изо рта "языка" фуражку и нахлобучил ее на голову актера. Потом обратился к Кыпсу:

- Как тебе такой финал битвы на Векше? А вам, генерал? "Эсты, эсты!" Говно на палочке ваши "эсты"!

Мужественное лицо генерал-лейтенанта Кейта побагровело. По-моему, замечание Артиста ему не понравилось.

- Не везет генералу с "Эстом", - проговорил национал-патриот Янсен, обращаясь к Генриху Вайно. - То у него люди тонут. То его сержантов подстреливают старики охранники. То они сами себя сажают в лужу, как сейчас.

- Не везет, - согласился Вайно. - Я только не понимаю, в чем причина: в "Эсте" или в самом Кейте?

К помосту по понтонному мостику подкатил штабной "уазик", из него выскочил молодой офицер в эстонской форме. Голова у него была перевязана свежим бинтом.

- Господин генерал, капитан Кауп по вашему приказанию прибыл! - доложил он.

- Вы идиот, Кауп! - рявкнул генерал-лейтенант Кейт. - Вы опозорили весь свой отряд! Весь "Эст"! Вы доказали полную свою никчемность!

- Он не виноват, - вступился за капитана Артист. - Откуда он мог знать? Идет легионер и идет. А когда понял, бился, как лев. Мне даже пришлось его слегка успокоить.

- Я разговариваю не с вами! Я разговариваю с моим офицером! - отрезал Кейт. - У вас было сто человек! Сто! И вы не смогли перехватить одного паршивого русского лейтенанта!

- Вы бы поосторожней насчет паршивых русских лейтенантов, - хмуро посоветовал Артист.

Но генерала несло:

- Вам, капитан Кауп, командовать не отрядом "Эст", а чистить солдатские нужники! Да, солдатские нужники! Это, вероятно, единственное, на что вы способны!

- Господин генерал-лейтенант, - снова вмешался Артист. - В армиях всего мира не принято отчитывать офицеров в присутствии подчиненных. Ваше право сделать ему любой втык, но только наедине.

- Я не нуждаюсь в ваших советах!

- А это не совет, - возразил Артист. - Это напоминание об офицерской этике.

- Молчать! - гаркнул Кейт. И, не сдержавшись, добавил почему-то по немецки: - Russische Schwein! (1)

- Если быть точным, вам следовало бы сказать: "Judische Schwein"(2), поправил Артист. Он помолчал и довольно мирно произнес:

- А теперь, генерал, вам придется извиниться. Я, возможно, приму ваши извинения. Да, скорее всего, приму. Понимаю: вы расстроены и все такое. Будем считать, что это просто сорвалось с вашего языка. Брякнули. Бывает. А теперь сожалеете. Вот и скажите об этом. Вслух.

1 Русская свинья (нем.).

2 Еврейская свинья (нем.).

- Я никогда ничего не брякаю! - взревел Кейт. - И никогда не сожалею о сказанном!

- Прискорбно, - сказал Артист. - В таком случае я вынужден вам ответить.

- Сенька! - завопил я.

Но было поздно. Коротким снизу Артист врезал по скуле генерала открытой ладонью, вложив в удар всю силу своей обиды на подло обманувшую его творческие надежды судьбу. К счастью, своего отношения к фашизму он не стал выражать этим ударом, иначе бы должность командующего Силами обороны Эстонии стала вакантной. Звонкой оплеухи не получилось, но генерал отлетел к низким перильцам помоста, в воздухе мелькнули его начищенные ботинки, и сам генерал исчез из поля зрения почтеннейшей публики.

Артист констатировал:

- Будем считать, что извинения принесены. И я их принял.

- Охрана! - дурным голосом заорал порученец командующего и начал судорожно рвать из кобуры пистолет. Но, как часто бывает в таких случаях, петелька не расстегивалась, пистолет застрял. Два спецназовца были расторопнее. Они вскочили на помост и направили на Артиста десантные "калаши". Капитан Медлер извлек наконец свой ПМ и нацелил в Артиста. Ствол "Макарова" дрожал крупной дрожью.