Прожектеры: политика школьных реформ в России в первой половине XVIII века

В практическом смысле административное предпринимательство в исполнении «министров» могло принимать разные формы. Вельможа вполне мог собственноручно готовить черновики предложений, опираться на профессиональный аппарат помощников или внешних экспертов, или же и вовсе продвигать предложения, разработанные другими. Личный вклад самого министра установить поэтому зачастую непросто: иногда мы находим многочисленные черновые версии предложений, отражающие ход работы сановника с текстом документа, в том числе содержащие его собственноручные правки и дополнения; в других случаях таких правок мы не видим, и документ появляется среди бумаг сановника сразу в окончательной версии. Продвигая тот или иной проект, министр мог представлять его как свой собственный, принимая на себя полную ответственность за его результаты; в других случаях он действовал скорее как посредник или брокер, представляя автора монарху и помогая в получении одобрения и требуемых ресурсов. Разумеется, доступ к правителю являлся ключевым фактором. Не менее важно было иметь в своем непосредственном распоряжении некоторые ресурсы, например, ведомство с собственным штатом и источниками финансирования, которые можно было бы использовать для быстрого запуска проекта. Неизбежно, административное предпринимательство министра было тесно связано и с поддержанием и расширением им сети собственных клиентов; нередко именно желание клиентов получить новые карьерные возможности становилось движущей пружиной такого предпринимательства. И наоборот, министр едва ли мог надеяться на успешную реализацию прожектов, если у него не было надежных и мотивированных клиентов, на которых он мог опереться.

Наконец, третий тип административного предпринимателя можно условно назвать «чиновником» – это клерк или, в нашем случае, учитель или школьный администратор. Предложения таких прожектеров редко принимали форму развернутых трактатов. Вместо этого речь чаще шла о каких-то очень конкретных идеях, в том числе представленных как бы вскользь, ненароком. Толчком для подобного предпринимательства со стороны чиновников часто становились действия других. Например, получив распоряжение от начальника или новый указ из Сената, угрожавшие сокращением его административного домена или делавшие его ответственным за какие-то процессы, контролировать которые он не мог, такой чиновник предлагал четче разграничить сферы полномочий, перераспределить ресурсы, кодифицировать ранее неурегулированные взаимоотношения путем издания письменной инструкции; чиновник мог запросить от начальства уточнение или сам предложить проект регламента или инструкции. Такой документ помог бы ему в будущем защититься от возможных упреков или расширить свой административный домен – одновременно, разумеется, способствуя процессу дальнейшей «рационализации» и «бюрократизации» данной сферы. Шансы на одобрение таких предложений были гораздо выше, если автор был связан патрон-клиентскими отношениями с вышестоящим сановником; те, у кого таких связей не было, вообще реже выступали в качестве административных предпринимателей. Разумеется, чиновник представлял свои предложения как служащие, прежде всего, интересам патрона, то есть расширяющие сферу его полномочий или защищающие его от политических рисков. В отличие от экспертов, которые всячески подчеркивали свой личный вклад в разработку предложения и, соответственно, свое право на награду в случае его успешной реализации, предприимчивые чиновники могли затушевывать свою роль и свои интересы.

* * *