ПроЖИВАЯ. Как оставаться счастливым, проживая самые сложные моменты жизни

Мне было даже немножко стыдно написать ей правду: тот рассказ я писала минут двадцать. Максимум полчаса. Просто присела в беседке – и написала. Никаких метаний не было, рук не заламывала, слез не глотала.

Я написала рассказ, когда нашла письмо моей мамы, адресованное ее подруге. В нем целых шесть абзацев было про меня.

Сейчас никто не пишет писем на бумаге: в век телефонов и мгновенных сообщений абсолютно пропала в этом необходимость. А тогда…

Тогда письмо было способом полноценной коммуникации. Люди писали от руки, прятали свои откровения в конверты, клеили марки, кидали их в почтовые ящики, ждали ответа.

Мамино письмо начиналось со слов «Несколько недель не могу до тебя дозвониться»: то есть мама пыталась дозвониться до подруги, но не смогла и решила написать.

«Наташ, помнишь, мы про Ольгину упертость говорили? Вот. Нашла ее рассказы. Пишет, представляешь? Пишет все равно. Обсуждали с ней сто раз, что это никак не поможет ей заработать. Что сейчас этих писак как собак нерезанных. Не трать время.

Вроде поняла. Говорит: „Поняла, мам”. Но пишет, не бросает. И прячет от меня. Наверное, стесняется.

Я почитала – неплохо вроде, не знаю, я не люблю читать, зрение у меня слабое, ты ж знаешь. Но меня умиляет, что не бросает. Упертая… В меня».

Я расплакалась на этом моменте. Он пропитан гордостью и даже восхищением. А у нас с мамой были такие сложные отношения, что я даже не сразу поверила, что речь обо мне…

МАМА ГОВОРИЛА МНЕ В РИФМУ: «МЕЧТА – ЭТО ПРОСТО МЕЧТА, ОНА НЕ ОПЛАТИТ СЧЕТА». ЭТО ОЗНАЧАЛО: Я ПОНИМАЮ, ЧТО ТЫ ХОЧЕШЬ ПИСАТЬ, НО РАБОТАТЬ НАДО ТАМ, ГДЕ ПЛАТЯТ.

Мама хотела мне счастья и безбедной жизни. Реальность – это много счетов, среди которых не протиснуться мечте.

Я, кстати, так и выросла с этой установкой: делать то, от чего растут крылья, следует в свободное от основной работы время. Нельзя совместить это в один флакон: и призвание, и заработок.

Мама хотела меня так поддержать. Подарить по наследству здравый смысл и правильный жизненный вектор.

В каком-то фильме я видела эпизод о дяденьке, который жил неправедной жизнью и вдруг сильно заболел. Он захотел перед встречей с Богом кардинально изменить жизнь, стать истинным христианином.

Начать решил с молитвы перед едой. Но он не знал ее текста, поэтому говорил что-то вроде:

– Бла-бла-бла, спасибо, что есть еда.

Но говорил это искренне, с благодарностью. Интересно, Бог засчитывал такую молитву? Ведь по факту суть молитвы не в словах, а в том, насколько наполнено твое сердце благодарностью в момент ее произнесения…

Я думаю, та молитва была засчитана как молитва.

А значит и мамина поддержка по критерию честности тоже была засчитана как поддержка, ведь мама искренне спасала меня от бедности, как могла спасала.

Когда она заставала меня за написанием текста и спрашивала: «Это по работе?», я виновато опускала глаза и качала головой, мол, не-а. Она вздыхала и говорила: «Ну даешь!»

Мне казалось, она трактует это как непослушание (ведь сто раз говорила мне не заниматься ерундой!), а она, оказывается, в этот момент тайно гордилась моим упорством. А в этом и упорства-то никакого не было: просто я делала то, что не могу не делать.

Из того письма я узнала, что я не сплошное мамино разочарование, а ее гордость. Мне очень захотелось поговорить с мамой, и я тут же пошла в «телефонную будку».

В Японии есть такая телефонная будка. Называется «телефон ветра». Она не подключена ни к каким кабелям и телефонным проводам, но туда приезжают тысячи людей, чтобы поговорить с дорогими им умершими людьми.

Она находится в пятистах километрах от Токио, в красивом саду. В 2011 году в Японии случилось самое сильное землетрясение в истории. Оно повлекло за собой цунами, затопление нескольких городов и катастрофу на АЭС. Погибло около шестнадцати тысяч человек, и еще несколько тысяч до сих пор считаются пропавшими без вести. Им и звонят выжившие из той будки…

Будку установил пожилой японец, владелец сада, еще до землетрясения. У него внезапно умер брат, с которым он не успел попрощаться. А он так много хотел ему сказать!

Японец ходил в ту будку, чтобы произнести те так и несказанные слова в надежде, что их подхватит ветер и донесет до брата.

Потом он понял, что вокруг очень много людей, которые не успели сказать что-то важное своим любимым людям при жизни. И стал пускать в эту свою будку всех желающих. Чтобы ветер передал послания туда, на небеса…

Мне нравится идея этой будки. И мне не надо ехать в Токио, чтобы поговорить с мамой. Я придумала себе свою телефонную будку.

Это место, куда я хожу «звонить» родителям, – маленькая беседка в глубине парка. Она стоит на отшибе и тоже продувается всеми ветрами, а из-за неудачного расположения в ней почти всегда пусто.

Именно там я и написала тот рассказ. Но сначала «позвонила» маме. Сказала: