Прусское наследство (СИ)

— Дадим, Иван Федорович, обязательно окоротим. Кто не поймет — укоротим на голову неразумную.

Алексей зло усмехнулся — никогда не думал, что станет таким. Ведь уже несколько раз давал подобное согласие, и даже присутствовал на казни — зрелище страшное, но для населения привычное.

— И правильно — родитель твой жестокими карами пугал крепко, а ежели ты мягок, то тебя бояться не будут, и уважать потому. За слабость твою доброту принимать будут, комплоты и заговоры создавать начнут, подобно этому. А потому примерно наказать ослушников надобно, так чтобы у других подобных мыслей в голове не возникало.

— Пусть Боярская Дума их всех судит с пристрастием, и приговор свой нелицеприятный выносит — нечего им на меня постоянно ссылаться, пусть свои ручонки кровью обагрят. Кого из виновных нужно будет — то помилую, или наказание меньшее наложу. Но они пусть о неправдах боярских говорят открыто, и если правота на их стороне будет, то те бояре тоже суду преданы будут — тут все по-честному. И то сделай обязательно — ты князь-кесарь, на то тебе власть и дадена, к тому же царский тесть. Но на пытках народец жалей, особенно тех, кому голову отсекать без надобности. Сибирь пустынная, там людишки грамотные нужны, обширный край осваивать. Князю Матвею Гагарину вычет уже сделали — пусть платит, а если серебро добудет на Иртыше, то прощение получит. А этих людей воинских туда отправь — джунгары свирепы, пусть с ними и воюют, пользу отечеству принесут. Серебро нам очень нужно, Иван Федорович, до крайности нужно. По чертежу найдут его, если уже не отыскали, так что отписка будет. И воевода иркутский отписать должен — если золото найдут, то губерния там будет, а ему повышение…

Алексей вздохнул, он оттягивал неизбежное, как мог. Но сейчас нужно идти, и смотреть, как людей пытают. О заговоре нужно знать не по отпискам, а самому злобные слова слушать, а порой и плюются в лицо подвешенные на хомуте враги. Так что сейчас он прекрасно понимал, почему Петр Алексеевич такой подозрительный был, и чуть-что за топор хватался…

Таковы были нравы, и везде подобные картины привычны — только на Руси «серые», а в европейских странах куда зрелищней — ведь в театр ходили немногие, а народу не только хлеб нужен…

Глава 14

— Барон, так в чем суть предложений вашего сюзерена, моего брата Каролуса? Петр Андреевич мне только сказал, что вы попросили о тайной встрече, тет а тет, потому что не имеете при себе послания от своего монарха. Согласитесь, это удивительно!

Алексей бросил взгляд на Толстого, что сидел чуть в стороне — глава Посольского Приказа сам не знал, о чем будет вести разговор барон Герц, доверенное лицо и советник Карла XII.

— Ваше царское величество, мне поручена честь изложить предложение, как от имени моего короля, так и по поручению монарха Ливонии, хорошо известного вам по недавней коронации в Риге.

Барон еще раз наклонил голову, так что локоны парика заслонили ему лицо, на секунду скрыв его. Но то не хитрый прием, предназначенный для скрытия эмоций — в кабинете хватало зажженных свечей, наступил поздний вечер. А сам Алексей сидел в кресле чуть впереди подсвечника, так что прочитать выражение на его лице для тайного посланника было затруднительно. Привычный и действенный прием, что в этом мире в ходу.

— Как вы хорошо знаете, ваше царское величество, прусская армия разбита наголову под Кенигсбергом, а сам город сдался на милость победителям. Но война не окончена — король Фридрих-Вильгельм не прекратил войну, мира не истребовал и собрал в Берлине еще одну армию — Бранденбург славится своими богатствами и воинственностью жителей. Он надеется на помощь от датского флота короля Фредерика. Также ожидает прихода саксонских войск польского короля Августа, что продолжает войну с моим монархом и новоявленной Ливонией, которую они все трое не признают. И отсутствовали на коронации, и этим своим неблаговидным поступком, несомненно, тяжко оскорбили моего сюзерена, венценосного герра Петера и ваше царское величество. А подобное высокомерие не принято прощать!

— Георг, не надо преамбулы — я прекрасно знаю, что происходит, хотя в событиях не участвую. Мы заключили с моим братом Карлом мир, по которому в царство вернулись ижорские и карельские земли, отторгнутые сто лет тому назад Швецией, хотя до того они никогда не принадлежали вашему королевству. Это наша отчина, и брат Каролус признал это.

Алексей пожал плечами, как бы показывая, что достиг всего, что хотел, и теперь нет нужды воевать за чьи-то интересы, свое бы уберечь в целости. И это было разумно — никогда не следует показывать, что ты в чем-то заинтересован, особенно в беседе с таким прохиндеем, как барон Герц, умным и циничным, зачастившим в Москву за последние полгода.