Прусское наследство (СИ)

— Ваше царское величество полностью правы, но и Выборг никогда не принадлежал русским правителям, даже новгородцы никогда на него свою власть не распространяли, хотя и вели в старину за него тяжбы и войны. Но ни разу так и не смогли взять, лишь восемь лет тому назад крепостью овладел нынешний ливонский король.

Алексей мысленно хмыкнул — как он и ожидал, шведы выдвинули притязания, видимо, отчаянно желают пересмотреть итоги мира. Потеря Выборга все же болезненна для самолюбия. Вот только давать сатисфакцию он сейчас не желал, к тому же пока не озвучили прямую угрозу.

Так, просьбишку озвучили, и то крайне аккуратно. А потому торг более чем уместен, если предложат взамен интересный и привлекательный вариант. Вот тогда и начнется местный политик, по ходу самой игры станет ясно, какие могут быть не только приобретения, но и возможные потери. А куда без последних, особенно на войне — счастье на ней переменчиво.

— Да это так, но должны быть веские соображения, чтобы мы могли отказаться от владения Выборгом. И более чем достойная компенсация за его возвращение под власть шведской короны. А также гарантии, что крепость и город никогда не будут превращены в форпост для войны с нами.

— О, ваше царское величество — ни мой монарх, ни ливонский король не собираются воевать с вами в будущем. Более того, они не хотели бы, что бы их преемники пошли на такое безрассудство, когда есть возможность раз и навсегда прекратить раздоры между нашими державами. А такое возможно, после отказа от территориальных претензий и достойной компенсации всех заинтересованных сторон, что создадут могущественный альянс.

Алексей задумчиво посмотрел на барона — сказано было достаточно, чтобы понять, что удовлетворение всех заинтересованных сторон может пойти исключительно за чужой счет. Пруссия стала первой, а теперь наступит черед Речи Посполитой. А как иначе — дать компенсацию за Выборг можно только белорусскими и украинскими землями, что сейчас под властью польской шляхты находятся. Так что теперь нужно определить, верна ли тут его мысль, и подтолкнуть советника к полной откровенности.

— Знаете, барон, так не бывает, чтобы овцы были целы, и волки сыты. Если, конечно, «серые» не пустят себе на обед пастуха.

Алексей усмехнулся, давая понять, что его слова следует понимать исключительно как шутку, но судя по тому, как вначале напрягся барон, а потом расплылся в улыбке, понял, что угадал верно.

— Ваше царское величество удивительно точно подметили. А ведь сто лет тому назад русское царство потеряло не только Карелию и Ингрию, но еще больше земель было отторгнуто вашими западными соседями — поляками и литвинами. И под властью католиков сейчас обширные земли с вашими единоверцами и одноплеменниками. Их королевские величества Карл и Петер считают это несправедливым, как и то, что католики угнетают сторонников «чистой веры», придерживающихся учения Лютера.

О-па на — а ведь мне предлагают раздел Польши на полвека раньше происходившего в моей истории. Возможно ли это сейчас? С одной стороны Польша ослаблена не только внутренними раздорами и склоками, но и затянувшейся «Северной войной», когда десять лет на ее территории воевали шведы, русские, саксонцы и прочие — разорение там страшное, да и голодают. Вот только ли пройдет сейчас этот номер?

— Ваше царское величество — сейчас самый благоприятный момент, чтобы лишить Пруссию своего нарастающего могущества, равно опасного как для Швеции, так и для Ливонии, ведь та имеет дарованные ей земли в Померании и Кашубии. Королю Фридриху-Вильгельму следует нанести поражение, от которого он не должен оправится — и это возможно, шведские и ливонские полки пошли маршем на Берлин. Речь Посполитую также необходимо наказать за ее участие в поддержке короля Августа — а этот монарх, как сказал мой сюзерен, хорошо знающий его — враждебен всем, лжив и подл, не соблюдает договоренности, и всегда готов предать своих союзников по вероломству и двуличию своему. Это мнение разделяет и герр Петер, имевший несчастье подарить курфюрсту свою шпагу.

Герц говорил с нескрываемой злостью, осыпая любвеобильного саксонца многими нелестными эпитетами — тот действительно не мог служить образцом, но так времена такие. Но именно его правление, при котором раздоры приобрели широчайший размах, а коронное войско превратилось в незначительную величину рядом с частной армией любого из влиятельных магнатов, да еще вкупе со «шляхетскими вольностями», и стало тем спуском в пропасть. В нее раньше Речь Посполитая потихоньку сползала, а теперь покатится, если ее хорошенько в спину подтолкнуть.