Прутский Декамерон-2, или Бар на колесах

Подумал, и тут во мне словно что-то сработало. Секундочку, подумал я. А почему, собственно, они должны нам отказать? Пожалуй, мне стоит проявить активность и хотя бы попытаться. Вернее, я просто обязан с ними поговорить. Ведь спят же эти девушки с кем-то, так почему же этими избранными парнями не могли бы стать мы с Серегой, хотя бы на одну ночь? Конечно, подзадорил я сам себя, тебе несложно было снимать ресторанных шлюшек, с которыми так славно отдыхалось в рижских ресторанах, вот и прояви теперь свои лучшие качества, продемонстрируй мастерство, подкати к этим девушкам. А что? Это было бы весьма достойным завершением всей поездки – эдаким финальным мажорным аккордом: снять этих девочек и провести с ними веселую и бессонную ночку. Поездки на Ригу, которую наши более опытные коллеги – «профессионалы» называли «голодной». Если им все рассказать, что да как у нас во время этой самой поездки было, сдохнут ведь от зависти. Пожалуй, нет, все равно ведь не поверят, и рассказывать не буду. Жаль только, что напарник у меня сегодня – не ахти! Эх, не хватает мне сейчас в партнеры Кондрата. Мы бы с ним живо обыграли красивый и достойный финал.

– А знаешь что, я, пожалуй, попробую, – сказал я Сереге, хлопнув товарища по плечу, – однако лишь в том случае, если ты перестанешь пить и начнешь закусывать. Тогда я обещаю тебе, что я очень постараюсь. – Я ободряюще улыбнулся ему.

– Эх, ничего у нас не выйдет, – сказал он безнадежным голосом и махнул рукой. – Они на таких, как мы, и не посмотрят.

– Зря вы так, товарищ, – засмеялся я. – Вы просто цену себе не знаете.

И действительно, Серега был довольно привлекательным, вернее, я бы даже сказал, красивым парнем: среднего роста, хорошо сложен, благородной формы голова, шикарные волнистые черные волосы, умные живые черные глаза, аккуратные усы; он был хорош лицом, да и одет прилично – чего стоил один только его итальянский кожаный пиджак! Ну а себя я тут описывать не стану, само собой – «красавец», к тому же с наглой мордой и соответствующими манерами, что немаловажно для привлечения девушек.

Программа варьете должна была закончиться, как мне подсказали все те же музыканты, в половине первого ночи, поэтому я заранее, в 24.00, расплатился с официанткой (мне показалось, что она приписала в счет и те чаевые, которых я ранее лишил ее коллегу, обслуживавшего нас до нее), дополнительно попросил ее принести в пакете марочный коньяк и пару бутылок шампанского, а также конфеты, яблоки и виноград, и, не торгуясь, добавил к счету еще сотню.

Серега, снабженный пакетом, получил от меня последние инструкции и наставления: поймать такси (именно такси, автомобиль «волгу» с шашечками, а не какого-то плюгавого частника на «жигулях»), уговорить водителя подъехать к ресторану с черного хода (туда, где машинам стоять было запрещено), пообещать оплатить любой штраф, и ждать меня, выдав таксисту 10 рублей авансом, что должно было сделать его ожидание более приятным.

На себя я возложил более сложную и ответственную миссию – знакомство с девушками. Для этой цели я надел свой замшевый пиджак и подошел к эстраде. Ребята мне приветливо заулыбались, так как в течение вечера я уже неоднократно к ним подходил заказывать музыку, и каждый раз при этом оставлял на барабане 10 рублей. Общительный барабанщик подсказал мне имена девушек из варьете: первую звали Маргарита, вторую Александра, – две другие меня не интересовали, поэтому их имена я и не старался запомнить.

«Вооруженный» бутылкой шампанского и цветами, купленными в фойе ресторана, я без проблем, – благодаря красному пиджаку меня всюду принимали за музыканта, – проник за кулисы, где располагались служебные помещения. Поплутав некоторое время по каким-то темным коридорам, я остановился в тупике под лестницей, прислушиваясь и стараясь по голосам, доносившимся со всех сторон, определить, где я нахожусь.

Потянулись долгие и томительные минуты ожидания, а я лишь молил бога, чтобы девушки, которых я ждал, не выскочили из ресторана через какой-нибудь неизвестный мне запасной выход.

Внезапно голоса – к счастью, женские – стали громче, и я увидел в тусклом, но уже ставшему привычным моим глазам свете, нужных мне девушек – они веселой стайкой спускались вниз по лестнице как раз мне навстречу. Девушки увидели неожиданную преграду – в моем лице – и остановились, с некоторой тревогой разглядывая на непонятно откуда взявшегося здесь незнакомца.

Я тоже смотрел на них во все глаза и вдруг к своему ужасу понял, что от растерянности абсолютно не различаю их, поэтому сказал громко:

– Не беспокойтесь, девочки, я ваш новый коллега – музыкант, и мне необходимо сказать Маргарите всего лишь два слова.

Одна из девушек отделилась от группы и подошла ко мне, и теперь, конечно же, вблизи, я ее узнал, хотя на этот раз она была одета в тонкий брючный, явно импортный, выгодно подчеркивающий ее стройную фигуру голубой костюм.