Пружина для мышеловки

– Ты тоже этого хочешь, – уверенно и спокойно ответил Вячеслав Антонович. – У тебя есть выбор: шататься по биргартенам и слушать по ночам пьяный храп или ездить со мной на гору и обедать в тихих изысканных ресторанах. Правда, кататься ты не можешь из-за руки, но ведь сидеть на свежем воздухе и загорать все равно приятнее, чем торчать в пивнухе. Можем съездить в Мюнхен, если захочешь, или махнуть в Австрию или во Францию. Не могу обещать заранее, что секс со мной будет лучше, чем с твоим приятелем, но все остальное уж точно будет поприличнее. И, кстати, я не храплю.

– Что я за это буду должна? Кроме денег за завтраки, разумеется.

Ему понравился ее деловой подход.

– За твои завтраки я заплачу сам. Побудем вместе до конца моего отпуска, а там посмотрим.

Олеся почти не раздумывала.

– Хорошо, – кивнула она. – Довезешь меня до моего отеля, я поднимусь, соберу чемодан и оставлю записку. Это займет минут двадцать. Ты меня подождешь? Или мне идти к тебе в отель пешком?

Ситников молча помог ей сесть в машину, довез до отеля, удивился, когда она попросила помочь ей снять с верхнего багажника чехол с лыжами.

– Зачем? Я заберу тебя со всеми вещами. Или ты собираешься еще возвращаться сюда?

– Лыжи из проката. Пусть этот козел их сам сдает. Помоги мне оттащить их в хранилище.

Вячеслав Антонович подхватил чехол и зашагал следом за Олесей, показывавшей путь в подвальное помещение, где постояльцы отеля должны хранить лыжи. Проносить лыжное оборудование в номера в хороших гостиницах не разрешалось.

Он вернулся в машину, через двадцать минут спустилась Олеся с небольшим чемоданом на колесиках.

Еще два дня Ситников пребывал в полной уверенности, что «удачно снял телку для отпуска». На третью ночь случилось неожиданное. Олеся во сне неловко повернулась, оперлась на больную руку и застонала. Чутко спящий Вячеслав Антонович немедленно проснулся и поймал себя на мысли: «Лучше бы болело у меня, а не у нее.» Подумал – и через секунду испугался. Что это еще за мысли? Откуда они? «Да ты никак влюбился, друг сердечный,» – ехидно сказал он сам себе и попытался снова уснуть. Но сна не было. Была щемящая нежность к лежащей рядом девушке, такая сильная и растворяющая все внутри, что Ситников сам себе казался бесформенной бескостной медузой.

С утра они ездили на гору, а после обеда Ситников водил ее по городу, поил кофе с дивными десертами в кондитерской на Банхоффштрассе. Олеся с опаской относилась к баварской кухне, блюда казались ей слишком обильными и калорийными, и на ужин они отправлялись в тихий элегантный ресторанчик «Эль Греко», где негромко звучала греческая музыка, приветливо улыбались молодые симпатичные греки-официанты и подавали вкусную и достаточную диетическую средиземноморскую еду: жареные на гриле овощи, рыбу, ребра барашка и соус «тцацики», в который Олеся просто влюбилась. Она с усердием учила греческие слова, напечатанные на салфетках, и через несколько дней бойко говорила «калимера», когда входила в ресторан, и «тон логариазмо», когда нужно было просить счет, а также «пара калло» и «эфхаристо», что означало «пожалуйста» и «спасибо». После ужина они снова гуляли, наслаждаясь тихо падающим снегом, и уже в самом конце, возвращаясь в отель, выпивали в баре по бокалу красного вина. Никакого другого алкоголя Ситников, заботящийся о своей форме, на отдыхе себе не позволял. Олеся тоже не была любительницей спиртного.

Однажды он показал ей комплекс мрачных серых зданий и сказал, что это – центр подготовки спецназа НАТО, а раньше здесь располагалась натовская разведшкола. Это именно о ней говорил Михаил Тульев, сыгранный Георгием Жженовым в фильме о резиденте. Олесю эта информация оставила совершенно равнодушной, из чего Вячеслав Антонович понял, что если она и смотрела фильм, то, может быть, один раз и мало что из него помнит. В этот момент он особенно остро ощутил те тридцать лет, которые лежали между ними.

Ситников постоянно ждал, что в один прекрасный момент они столкнуться с Олесиным бойфрендом, и некрасивой сцены не миновать. Город небольшой, все туристы толкутся на одном пятачке, и встреча казалась ему неизбежной. Однако почему-то все обошлось. Наверное, этот тип и в самом деле проводил время за бесчисленными кружками пива, а может, вообще уехал из Гармиша, во всяком случае, маршруты их ни разу не пересеклись, хотя оба отеля находились неподалеку от вокзала, метрах в трехстах друг от друга. Самое поразительное, что он даже не попытался позвонить Олесе на мобильник. Вячеслав Антонович долго удивлялся этому факту, потом спросил.

– А я мобильник отключила, чтобы он меня не доставал, – бесстрастно ответила девушка. – И вообще, я оставила ему достаточно внятную записку. Надо быть полным идиотом, чтобы после этого пытаться меня найти.